Весь Эдгар Берроуз в одном томе

Тарзану долго не удавалось справиться с поставленной им себе задачей. Прошли многие месяцы и даже годы, пока он разрешил её. Но спустя долгое время, он всё-таки постиг тайну маленьких букашек. И когда ему исполнилось пятнадцать лет, он уже знал все комбинации букв, сопровождавшие ту или иную картинку в маленьком букваре и в двух книжках для начального чтения.

Разумеется, он имел лишь самое туманное представление о значении и употреблении союзов, глаголов, местоимений, наречий и предлогов.

Как-то раз (ему было тогда около двенадцати лет) в одном из ящиков стола он нашёл несколько карандашей. Случайно проведя концом одного из них по столу, он с восхищением увидел, что карандаш оставляет за собой черный след.

Тарзан так усердно занялся этой новой игрушкой, что поверхность стола очень скоро покрылась линиями, зигзагами и кривыми петлями, а кончик карандаша стерся до дерева. Тогда Тарзан принялся за новый карандаш. Но на этот раз он уже имел в виду определенную цель.

Ему пришло в голову самому изобразить некоторые из маленьких букашек, которые ползали на страницах его книг.

Это было трудное дело, прежде всего уже потому, что он держал карандаш так, как привык держать рукоять кинжала, что далеко не способствовало облегчению письма или разборчивости написанного.

Однако, Тарзан не бросил своей затеи. Он занимался письмом всякий раз, когда приходил в хижину, и в конце концов практический опыт указал ему такое положение карандаша, при котором ему легче было направлять и водить его. И тогда он получил возможность воспроизвести некоторые из маленьких букашек.

Таким путём он стал писать.

Срисовывая букашки, он научился и другой вещи — их числу. И хотя он не мог считать в нашем смысле этого слова, он все же имел представление о количестве, в основе которого лежало число пальцев на одной руке.

Роясь в разных книгах, Тарзан убедился в том, что ему теперь известны все породы букашек, появляющихся в разных комбинациях. Он тогда без труда расположил их в должном порядке. Ему было легко это сделать, потому что он часто перелистывал занимательный иллюстрированный букварь.

Его образование, таким образом, шло вперёд. Но самые важные познания он приобрел в неистощимой сокровищнице громадного иллюстрированного словаря. Даже после того, как он понял смысл букашек, он продолжал гораздо больше учиться по картинкам, чем с помощью чтения.

После того, как он открыл расположение букв в алфавитном порядке, он с наслаждением искал и находил знакомые ему комбинации. Слова, сопровождавшие их, и их определения увлекали его все дальше и дальше в громадную область знания.

К семнадцати годам Тарзан научился читать детский букварь и вполне понял удивительное значение маленьких букашек.

Он уже больше не презирал своего голого тела, не приходил в отчаяние при виде своего человеческого лица; он знал теперь, что он принадлежит к совсем иной породе, чем его дикие и волосатые сотоварищи.

Он был ч-е-л-о-в-е-к, а они о-б-е-з-ь-я-н-ы. Маленькие же обезьяны, скачущие по верхушкам деревьев, были м-а-р-т-ы-ш-к-и. Тарзан узнал также, что старая Сабор л-ь-в-и-ц-а, Хиста з-м-е-я, а Тантор с-л-о-н.

Таким образом он научился читать.

С того времени его успехи шли очень быстро. С помощью большого словаря и упорной работы здорового разума, Тарзан, унаследовавший способность к мышлению, свойственную высокой расе, часто догадывался о многом, чего в действительности не мог понять, и почти всегда его догадки были близки к истине.

В его учении случались большие перерывы, так как племя иногда далеко уходило от хижины, но, даже вдали от книг, его живой ум продолжал работать над этими таинственными и увлекательными вопросами.

Куски коры, плоские листья и даже гладкие участки земли служили Тарзану тетрадями, в которых острием охотничьего ножа он выцарапывал уроки.

Но в то время, как он следовал своей склонности к умственному труду, он не пренебрегал и суровыми жизненными знаниями».

Он упражнялся с верёвкой и играл со своим охотничьим ножом, который научился точить о плоские камни.

Племя окрепло и увеличилось со времени, когда поступил в него Тарзан.

Под предводительством Керчака ему удалось изгнать другие племена из своей части джунглей, так что у племени была теперь в изобилии пища и почти не приходилось терпеть от дерзких набегов соседей.

И потому, когда молодые самцы вырастали, они находили более удобным для себя брать жён из собственного племени, а если и брали в плен чужих самок, то приводили их к Керчаку, предпочитая подчиниться ему и жить с ним в дружбе, чем устраиваться самостоятельно.

Изредка какой-нибудь самец, более свирепый, чем его товарищи, пытался оспаривать власть у Керчака, но ещё никому не удалось одолеть эту свирепую и жестокую обезьяну.