Versipellis

Виктория проснулась рано и больше не смогла провалиться в сон. Всё тело ныло, тянуло, рвало изнутри, но, вместе с тем, пришла и необъяснимая лёгкость. Она попыталась перевернуться на другой бок и зашипела от боли, по инерции начав вылизывать свои лапы. Это расслабляло, возвращало в те года, когда мама сутками напролет согревала её и сестер своим теплом, а они толкались, не видя друг друга, и пробирались к молоку. Она помнила и своих детей — беззащитных, обречённых на мучительную погибель, но горестное чувство собственной беспомощности заставляло её раз за разом себе повторять: "Сейчас ты им не поможешь". И она запирала их все глубже и глубже в своей душе, надеясь, что когда-нибудь они растворяться в ней, как сотни дней, проведенных ею в заточении — выцветших, потерявших всяких смысл и ценность.

Когда в её поле зрения попал Алекс, Виктория зашевелилась, тихо позвала, стараясь не разбудить, спящего рядом, Ареса.

— Доброе утро, тебе лучше? — спросил лидер и присел рядом с ней.

— Лучше, — ответила она, вымученно натянув уголки губ. — Почему мы не в бизнес-центре?

— Для нас его больше нет. И у меня есть все основания полагать, что сам Арман хотел нас сдать, используя Брута, — он проследил за реакцией волчицы, оставшейся спокойной, и продолжил. — Годами то место было сокрыто от глаз государства, но вдруг его нашли, хотя никаких следов за нами нет. Жена Брута умерла, значит он, приведя туда агента, сам не знал о подставе, — Алекс глубоко вздохнул, прокручивая в голове тот вечер. — А Арман же играет свою игру, в которой нам, видимо, ещё позавчера уже не было места.

— Но мы есть.

— Да, и должны быть начеку. Он знает нас лучше всякого Себулы. И даже если ничего не получится и мы откажемся от всяких идей, то он может в любой момент наступить нам на хвост.

Девушка кивнула и хотела было уже вежливо закончить разговор, но волк, прокашлявшись, сказал:

— Что касаемо твоей цели. Сейчас я понимаю, что достать до Себулы должно быть не так сложно. Мы отомстим за тебя и, если ты того захочешь, попробуем найти щенков.

Хотя за шерстью медного цвета не было видно, но Виктория побледнела. Казалось, что голова её налилась свинцом, а мысли в ней перемешались и раздробились на мелкие осколки.

— Мы сможем это сделать, но уже в процессе наступления. До тех пор, прости, но это слишком большой риск для всех нас.

— П-понимаю, — на выдохе ответила она и зажмурилась.

— И я очень хочу попросить тебя помочь мне. Послушай…

В историческом центре города…

Заполучить власть можно разными путями: кто-то, следуя заветам демократии, ищет одобрения народа, кто-то, живя в мире реальном, а не выдуманном, заводит полезные знакомства и связи, кто-то просто свергает предыдущих лидеров, а кто-то, как Арман, не нуждается в публичной демонстрации, не видит смысла быть на виду и предпочитает использовать марионеток, даже если они себя таковыми не считают, а кукловода получают не сразу. Старейшина просидел за компьютером добрую часть ночи. Те наработки, которые были созданы ранее и предполагали устроенные им же бунты уже не подходили. Сейчас контролировать протест людей и волков он не мог и нужно было, в первую очередь, их подавить — ужать рамки.

— Арман, а скажите, на милость, что это за новый термин: "особый чрезвычайный режим", — спросил Себула по телефону.

— Небольшая лазейка в законодательстве, — спокойно ответил волк, крутя в руках новый перстень. — Можно принимать достаточно жёсткие и всеобъемлющие меры, но, вместе с тем, не вызывать панических ассоциаций у народа. К тому же, не нужно одобрение министра обороны, хватит лишь председателя правительства, который, как я понял, заочно уже на всё согласен.

— Ну, да, да… Хорошо, с изоляцией четвертой и пятой ступени в квартирах, если работают из дома и рабочих общежитиях в остальных случаях я согласен, — зачитывал и комментировал мужчина, просматривая файл с электронной почты.

— Не просто изоляция, а запрет на выезд без получения пропуска от службы контроля. Работодатели просто не захотят нервотрёпки и сами оборотней запрут. К тому же, так мы освободим большие ресурсы сил агентов и всех прочих.

— Да, отлично, и с нас взятки-гладки, ведь право сохранили, — усмехнулся министр. — Так, а почему частным и государственным магам положены только амулеты, бьющие на конкретного выродка?

— Потому, — Арман, скрывая нервозность, закашлялся, ведь сейчас было очень важно аккуратно замылить собеседнику глаза. — Потому что частники налево и направо продают минералы гражданским — это уже не секрет, и знаки рисуют, и перезаряжают в кустарных условиях. А если у недовольного народа будет инструмент массовой атаки, да ещё и при том, что все оборотни будут по загонам, то мы можем потерять большое количество рабочей массы.

— А разве раньше никто не делал так? — скептически заметил Себула.

— Делал, но не было таких больших и агрессивно настроенных группировок и тогда жертвы были минимальные. Сейчас же это может стать реальной угрозой. Особенно если "масса" решит ответить.