Вероника

Ромашки были любимые цветы его дочери – так он считал. В его памяти очень ярко запечатлелся семейный ужин дома, когда он принес Кристине целую кучу этих самых ромашек. Таким действием Стас хотел разбавить серость однообразных дней, зажечь хоть малую искорку в их угасших отношениях. Но Кристина не пришла в восторг от цветов, и даже не подыграла искусственной улыбкой. Так случается, когда сердце женщины уже давно принадлежит другому. Зато маленькая Вероника обрадовалась и то и дело прибегала в кухню, чтобы забраться на стул и понюхать сноп из жёлто-белых цветочков.

Он воткнул букет в сугроб перед надгробным камнем, смахнул снег с лавочки и присел, уставившись на фотографию за стеклянной рамкой. Снимок был сделан в садике, фотограф подловил удачный момент: девочка играла с другими детками и неожиданно обернулась в его сторону. Две косички, озорной взгляд – лучшей фотографии уже не будет.

Как и раньше, Стас не стал сдерживать слёз. Он никогда не разговаривал с Вероникой в этом месте. Зачем? Мысли его она и так услышит.

В машину он сел с полной решимостью. Пункт назначения – железная дорога на окраине города в промышленном секторе. Там не было лишних глаз и это он считал довольно важным аргументом.

Оделся Стас легко, чтоб лишние тряпки не запутались в стальных колёсах, когда его размажет по рельсам. Но погодка обернулась явно против него и подсунула весьма суровое настроение. Пока он ждал поезда, стоя по колено в сугробе, к его телу пробирался мороз. Только это его волновало меньше всего. Рельсы были гладкими и блестели, а значит по ним не редко проезжали вагоны. Он понимал, что долго мёрзнуть не придётся – во всяком случае надеялся на это.

Глядя на свой будущий эшафот, Стас представил, как все это будет выглядеть в кульминации, и картина ему не понравилась – слишком большое месиво предстоит. Тогда он подошёл ближе и попробовал положить голову так, чтобы в случае столкновения с составом, её переехало колесом в области шеи.

– Отлично! – сказал он сам себе. – Именно так я и сделаю. Наверное, даже боли не почувствую, ведь голова отвалится моментально.

Он так же вспомнил, как однажды читал, что голова после отделения от туловища еще соображает несколько минут. Но потом он счёл это за полнейший абсурд и твёрдо ухватился за последнюю задумку. Только вод поезд никак не появлялся.

Тело продрогло, руки и ноги окоченели. Но мозг его, в отличие от всего остального, разогревался в бешенном круговороте мыслей. Хоть он и старался ни о чём не думать, картинки перед глазами появлялись сами собою: старые воспоминания, весёлые и грустные моменты, неожиданные встречи и скучные вечера.

Может быть, Стас ещё долго простоял бы вот так, в холодном ожидании своей смерти, отбиваясь от жгучих мыслей. Но неожиданно до его слуха донеслось невнятное пение. Он повернулся на звук и заметил вдалеке пьяного человека, идущего со стороны каких-то складов. Видимо это был простой работяга, закончивший свою смену раньше остальных. Он передвигался враскачку и казался очень довольным.

"Ему весело, – подумал Стас. – Права все-таки Алиса. Сколько я страдал, сколько работал и чего-то ждал... а для себя ведь так и не пожил. Может, действительно стоит развлечься напоследок? Что я теряю, собственно? Ведь не секрет, что алкоголь облегчает любые раны, хоть и утверждают, что проблемы от этого все равно не решаются. А разве у меня есть какие-то проблемы? В том-то и дело, что у меня ничего и никого нет, и даже проблем нет. Есть только немного денег, квартира и двухгодовалая машина. Зачем всему этому пропадать зазря – уж лучше пустить на развлечения, которых я лишал себя последние шесть лет. Все отдыхали и кутили, а я, дебилоид, копил и верил, что это во благо Вероники. Не получилось потратить на неё, так изведу всё на себя. Буду праздновать до последнего рубля, а потом и вернусь на эти чёртовы рельсы".

– Спасибо тебе, алкаш задрипанный! – крикнул Стас удаляющейся точки к автомагистрали. – Спасибо, Алиса, идейка и вправду хороша!

Кровь забегала в жилах быстрее обычного, напомнив Стасу, что он все ещё жив и пора убираться отсюда. Он даже мёрзнуть перестал. А в эту же минуту появился долгожданный поезд, но Стас отвернулся и пошёл прочь.

Состав проносился за его спиной, а по другую сторону от железной махины смерть смотрела вслед своей жертве сквозь просветы мелькающих вагонов.

Денег он скопил немало, ведь тратить не было особой нужды, а в период лучшего менеджера гонорарами его не обижали. Стас планировал пустить все деньги на Веронику: на её учёбу в престижном вузе, на спортивные увлечения или на любые другие полезные дела, связанные с ней. Для него все эти траты были бы исполнением заветной мечты или хотя бы одной из таковых.

Квартиру он разменивать не стал, а вполне сошёлся на сумме сбережений и продаже авто.

"Этого должно хватить, чтобы развлекаться несколько месяцев без передышки, – думал он, – Причем смогу тратить без задней мысли. Буду пить дорогое шампанское и есть трюфели с чёрной икрой. Буду угощать всех кого ни попади. Буду куражить".