Читаем Верный раб полностью

Музыканты не спорили, хотя и устали за обедом. Горный оркестр был поставлен на военную ногу, как и все другие учреждения горного ведомства. По зимам, когда в клубе шли балы, веселье иногда затягивалось чуть не до белого света, а музыка должна была играть. Случалось не раз, что „духовые инструменты“ падали в обморок от натуги, а оставались одни скрипки, виолончели и контрабас. Сам немец Глассер не знал усталости, особенно когда нужно было выслужиться перед генералом, – строгий и неумолимый был немец. В случае ослушания музыкантов садили на гауптвахту, как простых солдат. Слабым местом Глассера было то, что он состоял на службе в горном ведомстве и получал чины за выслугу лет, а следовательно, мог рассчитывать и на пенсию. „Немец, я тебя не забуду“, – говорил генерал Голубко и трепал покладистого музыканта по плечу на зависть всем другим мелким горным чинам.

Для музыкантов в саду была устроена особая беседка, напротив большого павильона, с колоннам», где могло поместиться больше ста человек гостей. Когда оркестр занял свое место, Тарас Ермилыч повел гостей в павильон. Это составляло своего рода забаву, потому что павильон стоял в центре громадной куртины с запутанной дорожкой, – незнакомый гость мог обойти павильон раз пять, прежде чем попадал в него. Эта детская забава повторялась после обеда с каждым новым гостем, причем не было сделано исключения даже для протопопа Мелетия. В павильоне сидел генерал и весело смеялся, пока протопоп блуждал меж куртин. Добравшись до павильона, протопоп Мелетий отер платком пот с лица и заметил:

– Над собой смеешься, Тарас Ермилыч…

– Ну, не сердись, протопоп, – утешал его хозяин, – видел, у подъезда выездная лошадь стоит? Дарю ее тебе вместе с фаэтоном за свою обиду!.. А хочешь, так и кучера возьми на придачу, – прибавил Тарас Ермилыч для шутки.

– Не надо мне твоего кучера, – взмолился протопоп, – мне не на кучере ездить, а на лошади… Кормить его еще надо, а он будет пьянствовать. Не надо мне кучера, а за лошадь спасибо.

Теперь повторилась та же история с новыми гостями. Их нарочно задержали на террасе, пока свои люди пробирались в павильон. Потом явился Савелий с приглашением:

– Тарас Ермилыч просят пожаловать в павильон…

Проводив жертву готовившейся потехи до начала дорожки в павильон, Савелий незаметно скрылся. Неопытные гости один за другим направились к беседке, вызывая дружный хохот, остроты и обидные советы. Тарас Ермилыч для вящей потехи вышел в двери павильона и усиленно приглашал сконфуженно блуждавших по дорожкам новичков.

– Милости просим, господа… Да поскорее, а то других заставляете ждать.

– Держи нос направо! – кричал чей-то захмелевший голос.

Надрывал животики весь павильон над хитрой немецкой выдумкой, хохотали музыканты, и только не смеялись березы и сосны тенистых аллей. Эту даровую потеху прекратило появление генерала, о чем прибежали объявить сразу пять человек. Позабыв свою гордость, Тарас Ермилыч опрометью бросился к дому, чтобы встретить дорогого гостя честь честью. Генерал был необыкновенно в духе и, подхватив хозяина под руку, весело спрашивал:

– Ну что, веселишься, Тарас Ермилыч… а?

– Пока бог грехам нашим терпит, ваше превосходительство.

– А много грехов, братец?

– Есть-таки, ваше превосходительство. Только родительскими молитвами и держимся пока, а то давно бы крышка.

– Сам хорошенько богу молись, братец, – посоветовал генерал и хотел выговорить вертевшееся на языке словечко, но удержался.

Появление генерала в саду было встречено громким тушем, а пьяные гости заорали ура. Генерал по-военному отдал под козырек.

– Вы у нас, ваше превосходительство, как отец родной, – повторял Тарас Ермилыч стереотипную фразу, – а мы как дети неразумные… Пряменько сказать, как тараканы за печкой, жмемся около вашего превосходительства.

– Так, так… А бога-то все-таки не следует забывать. Что это гости-то у тебя раненько подмокли, Тарас Ермилыч?

– Есть такой грех, ваше превосходительство…

При входе в павильон генерала встретила сама Авдотья Мироновна с бокалом шампанского на подносе. Генерал выпил при звуках нового туша и расцеловал застыдившуюся хозяйку по-отечески в губы.

– Вот это хорошо, когда такая красавица хозяйка в доме, – похвалил генерал еще раз.

– Милости просим… – по-детски лепетала Авдотья Мироновна. – Не обессудьте на нашей простоте, ваше превосходительство.

Гости, конечно, все стояли на ногах, вытянувшись шпалерой около стены. От хозяйки генерал подошел к протопопу Мелетию и принял благословение, как делал всегда.

– А ты что здесь делаешь, протопоп? – осведомился генерал. – Не в свой приход залез.

– Больной нуждается во враче, а не здоровый, – ответил Мелетий с обычной находчивостью. – Пред серпом гнева божия мы все, как трава в поле…

– А знаешь, что Петр Великий сказал вот про это самое: пред господом-то богом мы все подлецы и мерзавцы. Вот как он сказал…

Кое с кем из именитых людей генерал поздоровался за руку, а Смагина точно не замечал.

Перейти на страницу:

Все книги серии Уральские рассказы

Лес. Психологический этюд
Лес. Психологический этюд

Впервые под названием «Фомич» рассказ напечатан в журнале «Де­ло», январь, 1887 г., за подписью «Д. Сибиряк». Автор неоднократно менял наименование рассказа. Как свидетельствует небольшой отрывок ранней его рукописи (хранится в ЦГАЛИ), первоначальное название про­изведения было «На Мочге». Здесь же хранится отрывок рукописи под заглавием «В лесу». На первом листе рукописи: «Дмитрий Нарнсисович Ма­мин. Москва. Тверской бульвар, д. Ланской». Рукопись рассказа, назван­ного «Лес», находится в Свердловском областном архиве. Заголовок «Лес» написан сверху, над зачеркнутым «В лесу». На первом листе почерком автора: «Дмитрий Наркисович Мамин. Москва, Тверской б., д. Ланской». В конце рукописи авторская пометка: «10 декабря 1886 г. Екатеринбург». При жизни писателя перепечатываілся во всех изданиях «Уральских рассказов».При подготовке четвертого издания (1905) была опущена пятая, заключительная, глава, в которой описывалась смерть Фомича.Печатается по тексту: Д. Н. Мамин-Сибиряк «Уральские рассказы», издание четвертое, М., 1905, т. III.

Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк

Проза / Советская классическая проза
Родительская кровь
Родительская кровь

Впервые напечатан в журнале «Вестник Европы», 1885, JSfe 5. При жизни автора перепечатывался в составе «Уральских рассказов». Руко­пись хранится в Свердловском областном архиве. В конце рукописи рукою Мамина-Сибиряка сделана надпись: «12 декабря 84 г. Екатерин­бург».Печатается по тексту: Д. Н. Мамин-Сибиряк «Уральские рассказы», издание четвертое, М., 1905, т. III.Автор предполагал напечатать очерк в «Русской мысли», но редак­ция отклонила его, мотивируя отказ тем, что он якобы не соответствовал профилю журнала.При подготовке к третьему изданию «Уральских рассказов» автор внес в текст изменения и сокращения. Из очерка исключен отрывок, резко осуждающий так называемую буржуазную «цивилизацию». После слов: «Над городом N висело целое облако пыли, окрашенное розовым огнем заката» — было: «Навстречу попадались пьяиые чиновники, где-то пиликали гармоники, в каждой улице была непременно портер­ная — этот единственный отпрыск европейской цивилизации, пробивший­ся к нам на Урал. Такие портерные, обязательно снабженные сомнитель­ными девицами в качестве женской прислуги, служили самыми грязными притонами, развращавшими преимущественно городскую молодежь. По сравнению с этими логовищами старые кабаки представляют собой чуть не отрадное явление».Рассказ «Родительская кровь» вызвал положительную оценку В. Г. Короленко, отметившего «'Поразительный запас творческой силы» Мамина-Сибиряка и его способность создавать живые, правдивые образы, очерченные «верно и сильно», точно высеченные из уральского камня. Трезвость и ясность ума Мамина-Сибиряка Короленко противопоставил «туманному, слякотному нытью» буржуазных писателей и субъективист­ским произведениям либерально-народнических беллетристов. «У Мамина- Сибиряка,— писал Короленко,— бывают растянутости, длинноты, но ни­когда не бывает благодушных глупостей, и если он нарисует картину, как «родительская кровь» побуждает сына отдать себя на служение «миру» — то к этой картине относишься, как к отрадному факту, а не как к благо­душному измышлению» (Письмо В. Г. Короленко И. Г. Остроумову. «Ого­нек», 1958, № 7, стр. 24).

Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк

Проза / Русская классическая проза
Переводчица на приисках
Переводчица на приисках

Впервые напечатан в журнале «Вестник Европы», 1883, № 4, с подзаголовком «Рассказ из жизни на Урале». При подготовке рассказа к перепечатке в четвертом томе «Уральских рассказов» (М., 1902) МаминСибиряк переработал произведение, сократил некоторые сцены и эпизоды, произвел стилистическую правку, изменил его подзаголовок. В письме Д. П. Ефимову от 25 апреля 1901 года он предлагал изменить название произведения: «….рассказы «Fussilago farfara» нужно назвать просто «Мать-мачеха», а рассказ «Переводчица на приисках» просто «На прииске». (Письмо не опубликовано. Хранится в Рукописном отделе Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина.)В сборнике «Повести» (М., 1902) «Fussilago farfara» напечатана под названием «Мать-мачеха», (но рассказ «Переводчица на приисках» появился в четвертом томе «Уральских рассказов» под старым наименованием. Остается неизвестным, отменил ли сам Мамин-Сибиряк свое предложение или недостаточно внимательный издатель не учел это предложение автора. Мамин-Сибиряк неоднократно жаловался на невнимательное отношение издателя к четвертому тому «Уральских рассказов». Получив первую корректуру, он писал Д. П. Ефимову: «Вы не можете себе представить, как Вы меня огорчили первой же корректурой 4-го тома «Уральских рассказов». Я ее сегодня посылаю Вам посылкой нечитанную, потому что ни печать, ни верстка, ни формат не подходят к формату, печати и шрифту первых трех томов «Уральских рассказов»… Согласитесь, что невозможно издавать разномастные книги под одним заголовком». (Письмо Д. П. Ефимову, 30 июня 1901 года. Не опубликовано. Хранится в Рукописном отделе Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина.) По выходе тома автор еще раз высказал свое недовольство внешним видом издания. «Вы даже не сохранили обложку первых трех томов», — писал он Ефимову 9 февраля 1902 года.Печатается по тексту: Д. Н. Мамин-Сибиряк «Уральские рассказы», т. IV, М., издание Д. П. Ефимова (1902).

Дмитрий Наркисович Мамин-Сибиряк

Проза / Русская классическая проза

Похожие книги