Верное решение (СИ)

— Жаловаться? — не понял бригадир. — У тебя есть на что-то жалобы? Так ты только скажи. Я разберусь, ты же знаешь. Я за своих людей горой. Даже за Никсона, будь он не ладен…

— Жалобы есть, но… — он не знал, как подобрать нужные слова. — В общем, мне надоело.

— Хах! — засмеялся Ленни. — Ты слышал, старый? Ему надоело.

— Тит, я не понимаю.

— А кому тут не надоело, пацан?

— Та дай же ты ему уже сказать! — Гершман нервно ткнул пальцем в кнопку на запястном экране, заглушая Никсона.

— Я знаю, что мои причины будут звучать странно, но все же, — Тит, как ни в чем не бывало, продолжал работать. — Демонтаж кораблей — это моя не первая работа. Я знал, что это будет монотонный труд. Именно поэтому и пошел сюда, на «Кориолис», — он влетел в каюту 1074. Проводить осмотр с аварийными фонарями было гораздо удобнее. В отличие от нагрудного, они давали равномерный рассеянный свет, а не один яркий луч. — Мне нужно было какое-то время подумать над своей жизнью, решить, что делать дальше, а такая работа подходила как нельзя лучше. Тем более, «Кориолис» не так уж и далеко от Марса. Если что, я мог в любой момент сына навестить…

— У тебя есть сын?! — удивленно перебил его Гершман. На самом деле он задал этот вопрос одновременно с Ленни, но у того все еще был заглушен микрофон.

— Да, есть. Аврелий… — Тит на секунду задумался. — Ему осенью должно двенадцать исполниться.

— Двенадцать? — с присвистом выдохнул прораб. — Постой-ка, это ж во сколько ты?..

— В шестнадцать, — опередил ответом вопрос Тит. — Он ошибка молодости, но я его люблю. Он живет со своей матерью в долине Маринер. Вроде даже хорошим мальчуганом растет.

— Ну и дела… И что, значит ты придумал, что делать дальше?

— Нет, но теперь точно определился, чего делать не хочу. Мне надоело, Гершман. Демонтаж — это не то, чему бы я хотел посвятить всю свою жизнь. Понимаешь?

— Ну, тут уж как не понять? Никто не хочет.

— Пора менять место. Я слишком засиделся.

— Полагаю, отговорить тебя у меня не получится?

— Нет.

— Но смену то ты хоть доработаешь?

— Конечно доработаю.

— Хорошо, тогда я сообщу о твоем уходе начальству. Нужно будет заполнить кое-какие бумажки и будешь свободен как ветер. Жалко, конечно. Вроде как сработались с тобой неплохо и тут такое…

— Ничего страшного. Незаменимых людей не бывает. Найдется для вас новый «пацан» или «смугленький» или еще кто.

— Дай бог… Но без проводов мы тебя не отпустим, ты не думай. Сегодня после смены прямиком на седьмой этаж. Слышал, Никсон? — Гершман нажатием кнопки вернул тому способность вещать.

— Что, опять? — жалобно простонал Ленни. — Я же так на новую печень влечу. Ну вы чего?

— А ты без повода поменьше квась.

***

Остаток рабочей смены прошел без приключений. Тит с Гершманом, как и было задумано, пролетелись по всем этажам «Флорентины», открыли все закрытые двери и проверили все помещения. Никсон тем временем хорошенько занялся инженерным отсеком. Запитав из аварийного источника систему вентиляции, он еще раз прогнал ее на предмет программных ошибок, после чего произвел сброс давления в трубах. Затем, тоже самое он проделал и с топливной системой. Обе оказались пусты, что пошло в плюс команде зачистки. В остальном круизный лайнер повел себя так же хорошо. Несмотря на сильные повреждения, вызванные пожаром, он в целом совсем не походил на корабль призрак. Титу он больше напомнил опрятную и вежливую девушку, которая по чистой случайности попала в беду и переживала сейчас не самые лучшие времена.

Через шесть часов работы к «Флорентине» подтянулись баржи и основные силы демонтажного полигона «Кориолиса». Они (в том числе и седьмая бригада Гершмана) незамедлительно принялись без особых предисловий курочить электронику в рубке пилотов, снимать с креплений баллистические камеры, разбирать игровые автоматы в бывшем казино, выносить кухонную утварь, которой, к слову, было невероятно много. Десятки людей летали по коридорам, по которым после них не пролетит больше никто, и выдирали нутро у лайнера, который больше никогда не отправится в круиз. Просто стая чаек и кит, выкинутый на берег штормом.

***

Для седьмой бригады, как для подготовительной группы, смена закончилась ровно в шесть часов вечера по станционному времени. Троица вернулась к станции и прошла через шлюз. Титу пришлось задержаться у дежурного потому как вместе со скафандром ему нужно было сдать и найденную ногу. По правилам, обнаруженные демонтажниками особо ценные предметы учитывались в документах на принятие судна, после чего ими занимался отдел «Найдем-вернем» в лице добросовестной пожилой дамы с искусственными глазами, чье имя Тит благополучно забыл за ненадобностью. Вполне вероятно, что владелец протеза входил в список тех восьмидесяти двух бедолаг, что погибли при пожаре, ведь каюта 1073 была хорошенько прожарена, но это Тита не волновало. Присваивать себе чужие вещи было совсем не в его привычках.