Вернись из полета!

Истребитель с черным крестом на фюзеляже промчался перед самым носом у Лили, как бы заранее предупреждая ее, чтобы она оставила в покое «юнкерс», иначе ей будет плохо. Лиля поняла, что сейчас фашист пойдет в атаку, но ей уж очень не хотелось бросать «юнкерс», по которому она приго­товилась стрелять. Такая возможность! Сейчас она собьет его... Что же делать? Быстро оглянувшись на «мессера», который ей угрожал, она увидела, что тот разворачивается, чтобы зай­ти ей в хвост. «Успею»,— подумала она, все еще сомневаясь в душе, и нажала на гашетки. Однако в спешке прицелилась плохо, и бомбардировщик, умело сделав маневр, успел укло­ниться: очередь прошла мимо. «Мессер»! Где он?» — мелькну­ло в сознании, и, бросив взгляд назад, Лиля похолодела: не­мец уже пикировал на ее «ЯК», держа его на прицеле. «Сей­час будет стрелять!» — испуганно подумала она и резко отвер­нула в сторону, понимая, что уже, может быть, поздно... С ис­пугу ей показалось, что по ее самолету стучат пули, выпущен­ные врагом... Но что это? Мимо, совсем близко, промчался «мессер», за которым потянулся дымный шлейф. Это был тот самый, ее «мессер»... Увидев рядом со своим самолетом крас­нозвездный ястребок Соломатина, Лиля все поняла: опоздай он хоть на одну секунду, и вместо «мессера» к земле понесся бы ее «ЯК»...

— «Тройка», «тройка», следуй за мной! — раздалась коман­да ведущего.

Выручив из беды Лилю, Соломатин поспешил к другим самолетам, и Лиля послушно пристроилась к нему, стараясь не отставать. Вместе, парой, они снова атаковали строй, кото­рый уже начал распадаться. Часть «ЯКов» дралась с «мессе­рами», отвлекая их, остальные вели огонь по вражеским бомбардировщикам, стремясь помешать груженным бомбами «юнкерсам» продолжать свой путь к цели. Пока шел бой, бомбар­дировщики рассеялись по небу, бросая свой груз прямо в поле и поворачивая назад.

В этом бою были сбиты три «юнкерса» и один «мессер­шмитт». Девятка Соломатина возвратилась на аэродром, по­теряв один самолет.

Посадив свой истребитель и зарулив его на стоянку, Лиля подошла к Соломатину, ожидая от него замечаний.

— Что, Лиля, весело было? — пошутил он.

— Спасибо, Леша, — произнесла Лиля с виноватым ви­дом. — Если бы не ты...

— Ну как, освоилась? — спросил он так, словно бы и не слышал ее слов.

— Угу, — ответила она и вопросительно посмотрела на Со­ломатина, зная, что сейчас он обязательно напомнит ей об «юнкерсе».

— Так вот, следующий раз смотри в оба! А то погналась за «юнкерсом», а свой хвост не защищен. Нельзя надеяться на авось, живо собьют! Они знаешь какие — так и ждут, когда ты сделаешь ошибку...

Соломатин говорил, слегка улыбаясь, без всякой назида­тельности, дружески и даже ласково, и Лиля поняла, что в те­чение всего боя он ни на секунду не терял из виду ее самолет, все время следил за ее действиями и в любой момент был го­тов прийти к ней на помощь.

— Ну, а в общем, честно скажу: все идет как надо! Так и держись! Все идет как надо! — сказал Соломатин, легонько похлопав ее по плечу.

Обрадованная похвалой командира эскадрильи, Лиля ма­шинально кивнула, как бы соглашаясь с ним: все идет как на­до... Соломатин, хитро сощурив глаза, вдруг спросил:

— А теперь, Лиля, признайся: что, очень хотелось тебе, сбить «юнкерс»?

— Угу, — ответила Лиля.

— Это хорошо. Ты немного запоздала: сразу надо было атаковать. На будущее учти: настоящий истребитель тот, кто сам ищет боя, а не ждет, когда ему навяжут. Поняла?

— Поняла.

В этот момент на старте взвились вверх одна за другой три зеленые ракеты — сигнал боевой тревоги, и дежурная чет­верка истребителей пошла на взлет.

— Подружка твоя взлетает,— кивнул Соломатин в сторо­ну самолетов, набиравших высоту.

Они молча проследили за тем, как поднялись в воздух че­тыре «ЯКа» и взяли курс на запад. Четверку повел Баранов, и Лиля мысленно пожелала им всем удачи, особенно Кате, которая летела в бой впервые.

— После обеда дежурит наша эскадрилья, — предупредил Соломатин. — Будь готова — опять полетим.

— Хорошо.

Теперь, после второго вылета, Лиля чувствовала себя го­раздо уверенней, хотя прошел он не так уж гладко: чего-то она не учла, что-то сделала не так, да и «юнкерс» улизнул от нее... А если бы не Соломатин, то наверняка и сама она не вернулась бы. Однако все это не особенно огорчало Лилю. Важно было другое — то, что она дерется с врагом, что теперь никто не запретит ей летать, что рядом этот славный карегла­зый Леша, который относится к ней как к боевому товарищу. А с его помощью нетрудно будет избавиться от ошибок, кото­рые она допускает по неопытности.

Не успел затихнуть вдали гул моторов только что взлетев­ших самолетов, как тишину голубого неба нарушил новый звук, спокойный, ровный.

— Слышишь, летит! Это определенно к нам.— Соломатин посмотрел вверх.

— Кто летит?

— Разведчик — «рама».

Действительно, на большой высоте, направляясь к аэро­дрому, не спеша скользил по небу двухфюзеляжный «Фокке-Вульф-189», или, как его называли летчики, «рама». Развер­нувшись над самым аэродромом и наверняка сфотографировав его, «рама» взяла курс на север.