Верховный суд СССР

Согласно ст. 43 Основ приговор может базироваться только на тех доказательствах, которые были рассмотрены в судебном заседании. Развивая это положение, Пленум разъяснил, что показания подсудимого, потерпевшего и свидетелей, данные на дознании или предварительном следствии, могут быть оглашены только в случаях, когда это допускается законом. Перечень таких случаев (ст.ст. 281 и 286 УПК РСФСР) является исчерпывающим — ни в каких других случаях оглашение в суде ранее данных показаний не допускается. Относительно воспроизведения на судебном следствии звукозаписи показаний в постановлении Пленума указано, что оно допускается только в случаях, названных в ст. ст. 281, 286 УПК РСФСР. Это указание Пленума тем более важно, что на страницах юридической печати неоднократно высказываются жалобы на редкость воспроизведения в суде звукозаписи показаний и отстаивается мнение о том, что, если при расследовании дела была произведена звукозапись показаний, она всегда может и должна быть воспроизведена на суде без всяких ограничений. Пленум ясно указывает на неправильность этого мнения. Относительно самих оглашаемых показаний в постановлении указано, что «фактические данные, содержащиеся в этих показаниях, а также другие доказательства могут быть положены в основу выводов и решений по делу только после их проверки, всестороннего исследования и подтверждения в судебном заседании»²⁴⁷.

При правильном понимании и применении этого положения решительно осуждается и отвергается такой подход, как придание преимущественного значения показаниям на предварительном следствии перед показаниями на суде. Это положение Пленум конкретизирует применительно к показаниям подсудимого: «В случае изменения подсудимым своих показаний, данных им в процессе предварительного следствия или дознания, суд должен тщательно проверить те и другие его показания, выяснить причины изменения показаний и в результате их тщательного исследования в совокупности с другими доказательствами, собранными по делу, дать им надлежащую оценку»²⁴⁸.

Это значит, что, если обвиняемый на предварительном следствии сознался, а на суде от сознания отказался, нет никакой «презумпции» правильности прежнего сознания и ложности последующего отрицания. Нужно проверить при помощи других доказательств в равной степени, с одинаковой тщательностью и непредвзятостью, и сознание и отрицание и положить в основу приговора то, что по существу окажется правильным, соответствующим действительности. Поэтому решительно должно быть отвергнуто, как неправильное и незаконное, обоснование приговора признанием обвиняемого, от которого последний на суде отказался, только потому, что он не смог убедительно объяснить причину изменения своих показаний и доказать неправильность прежнего признания.

Говоря о мотивировке приговора, Пленум указывает: «Суду надлежит также указывать в приговоре, какие доказательства, рассмотренные в судебном заседании, он признал недостоверными, и мотивировать свои выводы»²⁴⁹. Это значит, что, если подсудимый отрицает виновность, эти его показания также являются доказательством и суд может отвергнуть это доказательство, только приведя те доказательства, которыми опровергаются показания подсудимого, и те мотивы, по которым суд признал эти показания неправильными.

В связи с вопросом об оценке показаний обвиняемого (подсудимого) в постановлении Пленума рассмотрен вопрос материального уголовного права. «Имеют место факты, — указано в постановлении, — расширительного толкования судами обстоятельств, отягчающих ответственность, в частности, приведение в приговоре в качестве мотива при избрании более строгой меры наказания ссылки на отрицание подсудимым своей вины»²⁵⁰. Из этого следует сделать процессуальный вывод: обвиняемого нельзя побуждать к признанию своей вины указанием, что отрицание вины может послужить ему во вред, повлечь отягчение наказания. С этим связано и другое положение: обвиняемого нельзя побуждать к признанию своей вины указанием, что это повлечет смягчение наказания. Данный вопрос освещался в процессуальной и криминалистической литературе, однако в ней, как и в следственной и судебной практике, иногда имеют место неправильные суждения, допускающие использование гуманной нормы материального уголовного права в качестве процессуального средства давления на обвиняемого, понуждения его к признанию своей виновности²⁵¹.

Большое значение имеют указания Пленума относительно порядка постановления приговора. В постановлении сказано: «Во время совещания председательствующий должен создать условия, обеспечивающие народным заседателям полную свободу их суждений и выражения ими своего мнения по делу». Пленум разъясняет, что требование закона о том, что председательствующий подает свой голос последним, относится к каждому вопросу, поставленному на разрешение при вынесении приговора²⁵².