Верхом на атомной бомбе

– Ребята, честное слово, я даже не ожидал такого по-настоящему теплого приема. Игорь предложил мне все. Вот так просто взял и предложил. Сам ни о чем не расспрашивая, не уточняя, не интересуясь последствиями, без всяких оговорок, не требуя гарантий. Он готов немедленно поднять по тревоге и вывести в море весь боевой состав своей бригады! Еще и морскую авиацию, и морскую пехоту.

– Экзальтированный мужчина. Если не хвастун и не фанфарон.

– Дурак ты, Толя! Гера, а как себя чувствует его дочь?

Талеев пристально и очень внимательно посмотрел на Гюльчатай.

– Да-а-а, Галчонок. Женщины, действительно, многое видят… под своим углом. И редко ошибаются. Дочь Марьина теперь абсолютно здорова. Спортом занимается, отлично учится в школе. Так еще… Понимаешь, трагедия этой семьи была и в том, что жена Игоря не могла больше иметь детей. Это был приговор наших врачей. Пока дочку оперировали и лечили в израильской клинике, ее матери тоже предложили пройти какой-то уникальный курс восстановительной терапии на Мертвом море. И теперь она беременна, на седьмом месяце! Будет мальчик, и он развивается абсолютно здоровым.

– Знаешь, командир, – задумчиво промолвила Алексеева, – честное слово, я бы на месте Марьина подняла весь флот и, не задумываясь, объявила войну кому угодно. И победила бы!

– Я же говорил: фурия! Богиня кровавого возмездия.

– А я бы, Толя, к ней присоединился.

– Так ведь и я бы – тоже! Лучше быть с ней, чем сложить голову в числе ее обреченных врагов.

– Ладно, разговорились мы что-то. Пора определяться с конкретным планом. Марьин предложил воспользоваться малым ракетным кораблем или ракетным катером последнего поколения, чтобы доставить нас в район рядом с маршрутом судна, когда оно войдет в наши территориальные воды. Немаловажная деталь: такие корабли оснащены новейшими системами РЭБ – радиоэлектронной борьбы, которые максимально блокируют прохождение любых сигналов к объекту. То есть с подрывом заряда у бандитов явно возникнут проблемы. Данные о местонахождении немецкого корабля постоянно поступают к капитану 1-го ранга Марьину. Время выбираем предрассветное, когда видимость минимальна. Учтите, последние триста-четыреста метров до корабля придется преодолеть на дельтаплане.

– Эка невидаль после иранских-то гор! – Толя сразу вспомнил, как они проникали в секретный разведцентр иранской службы безопасности под названием «Высокое орлиное небо», расположенный, казалось, в неприступном горном массиве.

– А кто на обратном пути ногу сломал при приземлении? Вадим! Так что смотрите, чтобы здесь такого не получилось, ясно? Без лихачества! Аппараты дадут разведчики. Еще они поделились информацией о радио– и телефонных перехватах. Им недавно поставили какое-то экспериментальное оборудование из наших лабораторий. Так вот, связь с немецким судном осуществлялась на аналогичных аппаратах. А абонент находился в центре ливанской пустыни. Там, кроме тренировочных лагерей Фронта освобождения Палестины, ничего нет. И сидит там сам Ахмад Джебриль!

– Вот теперь все становится на свои места. Понятны и самоходные магнитные мины, и новейшее оборудование связи, которого еще как бы и в мире нет. Этот Джебриль всегда благоговел перед техникой. И без сомнения, он пойдет до конца. Мужику нужен пиар, а то что-то в мире его забывать стали. Рейтинг падает, денежки не капают…

– Послушай, Гера, – поинтересовалась Гюльчатай, – все-таки выводить боевой корабль в нейтральные воды… Марьину здорово нагорит за такое?

– Правильно говоришь. Но этому мужику в уме и сметке не откажешь. Наутро вся бригада дружно ринется в спешно запланированный задним числом учебный бой. А мы просто сделаем это чуть раньше остальных. И бой для нас будет настоящим!

Москва, Лубянская площадь, ФСБ РФ

Голос секретаря в динамиках селекторной связи был бесстрастным:

– Товарищ генерал, к вам подполковник…

– Пусть проходит!

Генерал сразу заметил в руках подчиненного кожаную, на молнии, папку для бумаг.

– Вижу, подполковник, что теперь ты подготовился основательно, – он кивнул на папку. – А то за эти часы все с какими-то пустяками забегал…

Лицо офицера выглядело сильно утомленным, глаза покраснели от недосыпания, веки припухли, на щеках и подбородке выступила темная щетина. Белая рубашка под форменной тужуркой уже не выглядела такой ослепительно свежей, как накануне. И только уставные коричневые полуботинки по-прежнему блестели свеженаведенным глянцем. Однако даже не очень внимательный наблюдатель мог бы заметить во всем облике офицера плохо скрываемое торжество.

– Вижу, что все-таки сумели за что-то зацепиться.

– Так точно, товарищ генерал, зацепились. Когда повторно стали отрабатывать родственные связи. И подключили наших коллег из некоторых бывших республик.

– Ну-ну, давай посмотрим…