Верю, надеюсь, люблю…

Лу села на кровати. Ну что ж, по крайней мере она понимает, как все это безнадежно. И это первый шаг на пути к победе над чувством, которое грозит ее захлестнуть. Ей придется его тщательно скрывать — он не должен ни о чем догадаться. По крайней мере, ей недолго придется это делать, печально подумала она. Ей скоро придется уехать — ведь Марни возвращается. Это была временная работа: так было ясно оговорено с самого начала, и она сама этого хотела.

Лу угрожала, что уедет, просила и требовала, чтобы ее отвезли обратно на разъезд Нандойя — а теперь мысль об отъезде заставляла ее плакать. Чувство, которое она испытывала к Дику Уорингу, не было любовью. Она поняла это только теперь, обладая новым знанием. Это были благодарность, страх одиночества, постоянное общение — возможно, все это вместе…

Лу прошла в ванную, сполоснула лицо холодной водой и приготовилась вернуться на кухню. Жизнь сдала ей плохие карты, но, странное дело, она даже не испытывала обиды за то, какую шутку сыграла с ней судьба — только покорность. Никогда ей не было легко в жизни, и следовало уже к этому привыкнуть. Ей просто придется смириться со случившимся и продолжать улыбаться, как ни в чем не бывало, а если удастся скрыть свои чувства, то она по крайней мере сохранит свою гордость.

Огибая веранду, Лу чуть не столкнулась с Джимом.

— Лу, ты не заболела? Босс ушел к насосам и велел, чтобы я посмотрел и убедился, что ты здорова.

— Да-да, со мной все в порядке, Джим… Не знаю, что это на меня нашло. Наверное, слишком много танцев и волнений. — Она засмеялась, и Джим облегченно вздохнул.

С этого момента никто не догадался бы, что у Лу какие-то трудности. Она шутила с парнями за обедом, пела, перемывая посуду, и если голос ее иногда и срывался, то, кажется, никто этого не заметил. Но потом она побрела к реке вдоль узкой овечьей тропинки, которая вела к источнику Динго. Там она уселась на упавший ствол дерева и уставилась в мутные зеленые глубины. Она не знала, сколько времени просидела так, пока хрустнувшая за спиной ветка не вывела ее из этого оцепенения.

Лу оглянулась, встала. Перед ней стоял Стивен Брайент.

— Садитесь, — сказал он и, не дожидаясь, пока она послушается, удобно устроился на бревне.

— Я пришел сюда за вами следом, — признался он без всяких предисловий. — Увидел от насосной станции, что вы направились к реке. Я подумал, что вы как-то не кажетесь счастливой. Вам плохо, мисс Стейси?

Плохо! Если бы он только знал, каким преуменьшением это звучит. Лу собрала все свои душевные силы.

— Нет, я всем довольна, мистер Брайент, — ответила она спокойно. — Естественно, я думаю о своих следующих шагах — теперь, когда возвращается мисс Марни. Вы бы хотели, чтобы я была готова к отъезду в тот же день, когда она приедет? Так вы сэкономите бензин на поездку в Нандойю — хотя мне нетрудно будет поехать в субботу с Фредом и уехать ночным поездом.

Ну вот, главное было сказано, и ей удалось не выдать своих чувств. Ее голос даже не дрогнул.

Однако Стивен Брайент не был ею доволен! Она встревожилась, увидев, что его черные брови хмуро сдвинулись, а твердо очерченные губы сжались. Некоторое время он молчал. Когда он наконец повернулся к ней, лицо его было сосредоточенным, голос звучал ровно.

— Вам вдруг очень захотелось нас покинуть — и это после того, как вы так счастливо тут устроились? Это имеет какое-то отношение к тому, что произошло вчера?

— Вчера? — Лу была так изумлена, что, не удержавшись, подняла на него робкий взгляд. Его глаза были совсем рядом: серые, спокойные.

— Да, вчера, — повторил он. — Когда мы танцевали вчера с вами, я готов был поклясться… — Он вдруг замолчал, поднялся, засунул руки в карманы и сделал несколько шагов вдоль берега. Когда он вернулся обратно, он говорил уже сухо и официально.

— Мисс Стейси, мы все были бы страшно рады, если бы вы остались — хоть бы на некоторое время. Давайте будем считать, что вы делаете мне одолжение. Марни немолода, и ей трудно одной справляться с кухней и всеми домашними обязанностями. Вы подумаете над моей просьбой?

Подумает ли она? О, если бы он только знал, как сразу стихла боль в ее сердце при мысли о том, что отъезд пока откладывается. Конечно, она никогда не будет для него что-либо значить, но он будет рядом! Это была отсрочка исполнения приговора. Какой бы короткой она ни оказалась, Лу не могла устоять перед соблазном и не ухватиться за нее.

— Было бы нелюбезно с моей стороны, если бы я отказалась, — ответила она. От радости голос ее немного дрожал. Она справилась с собой и продолжила в деловом тоне: — Возможно, когда Марни будет делить со мной работу по дому, я смогу найти время помочь вам с ведением хозяйственных бумаг. Вы работаете допоздна, и я уверена, что смогла бы избавить вас от рутинной писанины. Я немного училась бухгалтерскому делу, — конечно, если вы мне доверите?.. — Лу закончила немного робко, внезапно вспомнив, как плачевно закончилась ее работа в конторе.