Веритофобия

Михаил Веллер Веритофобия

© М. Веллер, 2017

© ООО «Издательство АСТ», 2018

* * *

«Правда — это то, что полагаю я».

Нерон

«Узнать правду и сохранить рассудок — высшее испытание для смертных».

Софокл

«Люди слишком трусливы и эгоистичны, чтобы всерьез желать знать правду».

Люк де Клапье Вовенарг

veritas — истина (лат.)

fobos — страх (греч.)

veritofobia — так можно назвать упорное нежелание и неспособность воспринимать правду, достигающее силы иррационального и полного ее отрицания и боязни.

Шо це таке

Не в том дело, что все врут. И даже не в том, что часто верят в собственную ложь. А — бегут от правды, как черт от ладана. Кричат нервно и гонят пророков на костер.

Есть боязнь темноты и высоты, замкнутых пространств и людских сборищ, инфекций и воды. Бесчисленные фобии лечат, изучают и описывают. Не лечится только глупость: во что веришь и чего сильно хочешь — то тебе и правда. И бах мордой об стену! Плачет и недоумевает.

Категорическое нежелание знать правду, искренняя неспособность понять ее, раздраженное ее отрицание — о, это история отдельная. И каждый из нас сталкивается с этой прелестью постоянно.

Как я люблю научный стиль! Веритофобия — это психологический и социопсихологический феномен. В таковом качестве он имеет огромное политическое значение — какое имел всегда, но сегодня (2017), в эпоху господства и диктата политкорректности, веритофобия крайне нуждается в выделении, углубленном внимании к себе и всестороннем изучении. Высоконравственному лицемерию Запада сегодня симметричны тоталитарная демагогия России, национальный конформизм Востока и фанатичное единомыслие Ислама.

Боязнь правды, искреннее отрицание правды, невосприимчивость к правде, глухота и слепота перед неотразимыми аргументами правды — не как фигура сознательной лжи, но как особенность сознания и подсознания — давно заслуживает осмысления.

Правда всегда имела ограничения в межчеловеческих отношениях — как императивы и табу ритуала, вежливости, традиций. Ограничения в правде всегда были необходимы в социальной иерархии стаи — где подчиненные самцы и самки выказывали вожаку и высокоранговым самцам не только знаки подчинения, но и демонстрировали преданность и любовь.

Веритофобия всегда входила в любое социальное построение — начиная от первобытной родовой стаи и кончая современным государством. Ты не смеешь говорить в лицо вышестоящим ту правду, которая повлечет за собой суровые репрессии против тебя и всей твоей семьи.

А далее вступает в ход вся корпоративная психология: ценности группы искренне становятся твоими ценностями, а истина группы — это уже и твоя истина тоже. И ты искренне отрицаешь любую информацию, которая противоречит корпоративному мировоззрению и работает ему в ущерб.

Истина и польза, сознательный умысел и подсознательное убеждение оказываются единым целым, переходя и перерастая одно в другое совершенно неощутимо и незаметно для человека — носителя определенной информации и противника информации противоположной.

Ты не смеешь противоречить Императивам и Табу: Закон покарает, Мораль осудит, Совесть сгрызет. Ты не сам по себе, милый: ты часть своей группы.

Характерная особенность веритофобии: разум как потребность понимания отключается — и остается разум как стремление защитить свое устоявшееся мировоззрение любыми информационными спекуляциями и подтасовками. Истина выступает не как адекватная информационная модель реального объекта — но как информационная модель желания и веры, структурированных в виртуальный объект.

То есть: рациональное познание отвергается на уровне психики. Истина — это то, что мне нравится и во что я верю. В конфликте рацио и эмоций гармоничного равноправия и согласия быть не может — только преобладание одного над другим: одно доминирует, другое подчиняется и следует за ним, приспосабливаясь.

Веритофобия — это разум защищает веру и гонит прочь разум, доказывающий истину. Это первичность желания и вторичность рассудка. Это победа субъекта над объектом.

Спасибо, я слышу: из задних рядов уже кричат, не могу ли я выражаться проще, без выпендрежа. Мы любим и уважаем задние ряды, мы подчеркнуто бережны к ним, ведь к концу столетия их уже не будет. Так что — да здравствует простота! (Мне такая простота нипочем бы не далась, сказала Флэннери О’Коннор.)

Структура момента: Айн момент, моменто мори!

Страх и трепет, Серен Кьеркегор, экзистенциализм, вцепились на краю пропасти в вечность, мы понимаем, интеллигенты чай; а як же ж иначе. Хотя страх как беспричинное тревожное состояние есть психопатология и требует психоневропатолога и психиатра с курсом лечения, но хто есть врач против философа? клизма для оказания услуг, а мы сплошь мыслители и страдальцы. Где трусу страх — там авантюристу кайф, возбуждение к приключению, борьбе и победе.