Веретено

На других прилавках были гвозди, картошка, сушеный вереск и прочее. Прилавок пекаря был уже почти пуст. У мясника было полно покупателей, как и у свечника. Я заметил, как Арва на секунду застыла в восхищении перед аккуратно сделанными свечками. Она улыбнулась свечнику, и я знал, что она похвалит его изделия, чтобы проверить, пойдет ли он на контакт. Судя по всему, свечник оказался не слишком приветлив, потому что Арва быстро отошла от его прилавка. От палаток, где торговля шла оживленно, ей было меньше всего прока, потому что занятые с покупателями торговцы вряд ли станут тратить время на болтовню с ней, как только сообразят, что ей нечего предложить за их товар.

Через час Арва появилась у обеденного стола с двумя инжиринами в руке. Я даже не стал задаваться вопросом, как она их раздобыла. Она сунула одну мне, вторую сунула в карман. Я знал, что она отдаст ее Тарику, потому что ему не удалось побывать на рынке, и, в отличие от Сауда, он будет об этом жалеть.

– Мне кажется, жена свечника – то что надо, – сказала она. – Но у них все утро было полно покупателей, так что мне пока не удалось еще раз к ним пробиться.

– Мы никуда не торопимся, – напомнил я. – Даже если ты проведешь тут весь день, но узнаешь что-нибудь полезное, это будет не зря потраченное время.

– Знаю, – ответила она. – Просто я опять чувствую зов веретена и хочу оказаться подальше отсюда, прежде чем… – она запнулась. – Ну, ты понимаешь.

Я прекрасно понимал, но сказал лишь:

– Лучше забудь об этом, пока ты тут.

– Конечно, – сказала она, тряхнув головой, чтобы прийти в себя. По крайней мере, она уже довольно давно не кашляла. Как и я. – Это так странно.

– Очень странно, – согласился я. – Мне жаль, что от меня мало толка.

– Я рада, что от меня есть хоть какой-то толк, – сказала она. – Вам с Саудом было бы гораздо проще без меня.

Арва была частью нашей жизни так давно, что я иногда забывал, насколько она нас младше. Мне всегда казалось, что она просто очень маленького роста. Но на самом деле между нами была разница не только в росте – она была младше на целых шесть лет, а мы едва ли уделяли ей достаточно внимания, пока тащили ее за собой через горный перевал. В прошлый раз она проделала этот путь годовалой малышкой, на спине у матери, а до того, как на ее народ обрушилось проклятие, ее и вовсе не было на свете.

– Вспомни, кто забрался на дерево и отвлек от нас медведя-демона, – напомнил я.

Она улыбнулась. Я протянул ей половинку инжирины, и она откусила кусок.

– Ну ладно, – сказала она. – Пойду проверю, не найдется ли минутка у жены свечника.

Толпа у свечного прилавка поредела. Там стояли только две старушки, приценивавшиеся к самым дешевым и грубым свечкам. Такие горят не слишком ровно, но долго, а рачительная хозяйка прибережет оплывший воск и сделает из него новую свечку, использовав в качестве фитиля обычную нитку.

– Да где ж ее взять? – сказала одна женщина другой. – На рынке уже сколько месяцев нет пряжи, не говоря уж о толстых нитках для свечей.

Вторая нахмурилась, но все же выложила три маленькие монетки за свечи.

– Всегда найдется какой-нибудь старый платок, – сказала она своей спутнице.

Вот каким теперь был Харуф. Шерсть продавали в Камих, но она не возвращалась обратно в виде пряжи или ткани. Она возвращалась в виде готовой одежды – дорогой и годной только для носки. Прядение и правда основа любого ремесла, подумалось мне. Интересно, где свечник добывает фитили и как бдительно ему приходится их охранять?

– Чего тебе, малышка? – жена свечника наконец заметила Арву.

– Никогда не видела свечей такой тонкой работы! – воскликнула Арва мелодичным голоском. – Такая и в королевском замке придется ко двору!

Жена свечника улыбнулась, будто вспомнив что-то приятное и в то же время с тоской.

– Ах, малышка, – сказала она, – именно этим и занимался раньше мой тесть. Его свечи были еще лучше этих, но нынче на такие товары спроса нет.

– Вы делали свечи для королевского двора? – восхитилась Арва.

– Да, когда я только вышла замуж, уж восемь лет тому назад, – ответила женщина.

– А в самом замке вы были? – в голосе Арвы звучал детский восторг. – Видели ворота? Бродили по коридорам в поисках мест, где нужны свечи?

– Нет, малышка, – сказала женщина. – Мы бывали только во внутреннем дворе, где нас встречал лакей. Но, скажу тебе, даже двор там – восхитительное зрелище. Широкий, а на каменных плитах ни следа грязи с дороги. В те времена за замком следили как следует. Железные ворота сияли, а стражники стояли навытяжку и ни на секунду не расслаблялись.

Железные ворота и стражники. Такое может оказаться нам не под силу.

– Да и света везде хватало, – продолжала жена свечника. – За исключением одной башни – мне это всегда казалось странным. В остальных трех башнях всегда горел свет, чтобы даже ночью замок было видно издалека. Но в одной из них всегда был только крошечный огонек.

Если там есть окно на улицу, возможно, это наш шанс.

– Здорово, наверно, было! – воскликнула Арва. Она не оглянулась на меня, но сжала кулак за спиной, показывая, что она знает: я услышал все, что меня интересовало.