Вересковый рай

Мадог ускорил шаг, убедившись, что Саймон не повторяет своих угроз, а исполняет их. Лицо Саймона остекленело, как у трупа, и взгляд был страшен. Это все, думал Мадог, воля ведьмы. По этой причине он не стал тянуть время, а быстро нашел тропинку, по которой шли утром Маллт и Рианнон. Мужчины двигались гораздо быстрее, чем женщины, поскольку Маллт тогда, как могла, сдерживала темп. Через несколько минут быстрой ходьбы они оказались на том самом месте, где Мадог напал на Рианнон, – земля, хворост и сухие листья были здесь вспаханы ногами и разбросаны во все стороны.

Тут Мадог замешкался и повернул свое изуродованное лицо к Саймону.

– Вы околдованы, – пробормотал он. – Вот почему вы знаете, что я сделал, и вот почему вы не слышали, как она прокляла меня. Ведь вы были рядом с ней в той бухточке. Помните?

Саймон разразился смехом.

– Ну, точно идиот! Болван! Как она могла проклясть тебя, даже если бы была ведьмой? Ни она, ни я не знали, кто там был. Моя лошадь почуяла тебя. Я же сказал тебе, что у леди Рианнон нет силы проклинать. Она просто испугалась и выкрикнула то, что, как она надеялась, могло защитить нас. А узнал я о том, что ты сделал, просто услышав твой разговор с Маллт. Теперь иди вперед.

Мадог не посмел ослушаться и двинулся с тропинки в ту сторону, куда он затащил Рианнон, продолжая шептать на ходу:

– Она прокляла меня. Я чувствовал это. Я не мог есть, и дыхание застревало у меня в горле…

– Ты двадцать раз дурак! – вскипел Саймон. – Ты просто боялся последствий проклятия и страдал от своего собственного страха. – Он ткнул Мадога в спину. – Быстрее, пока я не потерял терпение и не заставил тебя подпрыгивать.

Мрачный тон Саймона предупредил Мадога, что тянуть время опасно, а убежденность Саймона заставила его начать сомневаться, не слишком ли поспешно он, сбитый с толку словами Маллт, пришел к заключению насчет Рианнон. Он не был уверен; он все еще чувствовал, что Рианнон – ведьма, она такая странная, но, возможно, она не проклинала его. В любом случае, его судьба в руках Саймона казалась гораздо более определенной, чем в руках Рианнон, и он поспешил к тому месту, где спрятал ее. Он очень боялся сбиться с пути, поскольку сам недавно постарался не оставить никаких следов на мягкой земле, не сломать ни одной веточки, но его наметанный глаз охотника подсознательно замечал то расщепленное дерево, то засохшее, странно уродливое, где он спрятал бы добычу, слишком тяжелую, чтобы нести ее в одиночку. Подгоняемый страхом, он почти без колебания дошел до огромного поваленного дерева.

– Там, на другой стороне, – прошептал он, дрожа от страха, не зная, надеяться ему или бояться, что Рианнон умерла. Мадог знал, что пострадает и в том, и в ином случае.

Саймон не мог больше ждать даже нескольких минут, которые у него ушли бы на то, чтобы надежно связать Мадога, и он не надеялся уследить за ним, освобождая Рианнон. Мадог не сказал, каким образом он обезвредил ее, но Саймон и без него понимал, что она либо связана, либо сидит на цепи. Если бы она не была каким-то образом лишена возможности двигаться, она вернулась бы в Абер. Не исключено также, что в этот заговор были замешаны и другие участники, которые могли быть предупреждены голосом Мадога и их неосторожным приближением и спрятаться в засаде.

– Иди кругом, – приказал Саймон и, когда Мадог наклонился, чтобы перелезть через ствол, достаточно сильно ударил его по голове плоской стороной меча.

Когда Мадог упал, Саймон бросил веревку, на которой вел его, и перелез через дерево. Не увидев Рианнон, он заревел от ярости и повернулся к потерявшему сознание Мадогу. Как только он сделал это, глаза его заметили взрыхленную землю вокруг ямы под упавшим деревом. Посмотрев более внимательно, он заметил след, где Рианнон ползла по земле. В течение минуты или двух Саймон больше ничего не видел – глаза его наполнились слезами радости. Несмотря на уверения Мадога, что он не причинил никакого вреда Рианнон, Саймон боялся, что найдет ее мертвой, что этот человек ложью покупал себе несколько лишних минут жизни. След на земле, то, что Рианнон не было видно поблизости, доказывало, что у нее еще было достаточно сил для спасения.

Саймон, дрожа, опустился на колени, чтобы тщательно осмотреть следы на земле, и снова вздохнул с облегчением. Крови не было видно. Вероятно, Рианнон не была ранена. Ей пришлось приложить большие усилия, чтобы выбраться из ямы и уползти. Любая рана обязательно начала бы кровоточить. Саймон взглянул на Мадога, но тот не шевелился. Тут Саймон понял, что Рианнон не могла бы спастись, так медленно уползая, если бы кто-то сторожил ее.

Саймон хорошо понимал, что ему теперь следовало бы связать Мадогу ноги и приковать к дереву, но он не мог допустить даже мысли, чтобы тратить на это время. Если он не найдет Рианнон в течение ближайших нескольких минут, он вернется. Сейчас гораздо важнее было попытаться найти ее.

– Рианнон! – крикнул он. – Это Саймон! Где вы? Вы слышите меня? Это Саймон!

10