Верь своему ангелу

– Если б вы знали, как я вам благодарен за эту выставку, – сказал Антуан во время торжественного обеда, который я устроила по случаю его возвращения в Париж. Мы сидели в старом уютном ресторанчике на улице Марии Медичи неподалеку от Люксембургского сада. Мы – это я, Симон с супругой и только что прилетевший из Лондона Антуан. Мы с Симоном горели желанием поделиться последними новостями, но вначале должны были выслушать рассказ моего мужа о поездке. – Я вам благодарен за то, что, отправив меня в Национальную галерею к импрессионистам, вы открыли мне глаза на мое будущее. Только теперь я внимательно присмотрелся к тому, чем занимался в последние годы. И только теперь я осознал всю глубину моих заблуждений. Я понял, что мое место у мольберта, поэтому на ваш завод я больше ни ногой! И не говорите мне больше о нем ни слова.

Антуан уже много выпил и продолжал в том же духе довольно долго. В нем явно произошла некая глубинная перемена, и Ревиньону вдруг подумалось, что глаза у его крестника открылись не только на трудовую деятельность, а еще на что-то, нечто сокровенное. Но он панически тут же прогнал эту нехорошую мысль. Потом она вернется к нему снова, причем не один раз, но вмешаться в это будет уже невозможно, потому что поздно. Жерюмо категорически отказался выслушать о положении дел на предприятии, и нам с трудом удалось уговорить его хотя бы помочь Стасу разобраться в ситуации. Она заключалась в том, что договор на такую сумму обязательно должен быть заверен нотариально. Фронташе предоставил копию договора, но поскольку он так и не смог отыскать Антуана в парижских казино, то подлинность подписей вызывала сомнение. Сыщик представил нотариусу, в присутствии понятых, Жерюмо в окружении трех подставных лиц, но тот не нашел среди них человека, поставившего свою подпись под договором. Нотариус пообещал явиться на процесс по иску Жерюмо к Теннисону, но на третий день его сбил проезжающий по улице автомобиль. К счастью, он остался жив, но показания теперь дать не сможет. Но у Стаса уже есть неопровержимые улики, что Жерюмо-младший этот скандальный договор не подписывал.

– До начала судебного процесса оставалось несколько дней, – продолжила свой рассказ Вера, – и тут я вспомнила о человеке, первым протянувшем руку помощи. То, что мне, благодаря Сержу, удалось проникнуть на завод и войти в контакт с Ревиньоном, спасло нас от краха. Еще я вспомнила о записке, неизвестно как оказавшейся в моей сумочке; в ней предупреждалось о том, что денежный кредит от Теннисона – это ловушка. И подсказка послушать разговоры рабочих в кафе: все это была, конечно, работа Сержа. Если признаться, то я о нем не забывала ни на минуту, просто мне не удавалось приложить к этому еще что-то, кроме мыслей. Теперь я решила действовать немедленно и отыскать своего спасителя, хотя бы для того, чтобы сказать ему спасибо за то хорошее, что он сделал для меня. И при этом сам потерял работу. При существующей во Франции ситуации это было чревато для благополучия любого человека, пусть даже со специальностью шофера.

Расспросы в гараже завода ничего не дали. «Понимаете, мадам, – сказал начальник гаража, – мы зачастую не имеем представления, откуда к нам приходят люди, хотя это положено знать, а куда уходят, подавно не знаем. Париж огромен, машин много, но вы не отчаивайтесь. В каждом районе города есть места, где собираются русские шофера. Это кафе и недорогие ресторанчики, попробуйте поискать там, скорее всего вам в этом помогут таксисты, опять же русские». Я последовала его совету. Володя, я опускаю подробности: поиски были долгими, вначале совершенно впустую, но я надеялась на свое счастье. Однажды мне повезло, мне показали кафе, в котором иногда ужинал человек, который подходил по моим описаниям на того, что мне нужен. Я два вечера дежурила у входа, пока, наконец, не показался мужчина, очень похожий на Сержа. Я не стала окликать его на улице, боясь ошибиться, и вошла вслед за ним через минуту. Но в зале его не оказалось, хотя я уже не сомневалась, что это был он. Поскольку там не было никого даже чуточку похожего, значит, он просто ушел черным ходом. Возможно, он тоже узнал меня и скрылся. Такое открытие крайне огорчило меня, и я решила еще раз устроить там засаду, чтобы узнать всю правду, какой бы она не была. Но это пришлось отложить; на следующий день был назначено разбирательство в суде.