Верь мне, Ворон!

Люпин, увидев Ригель, коротко улыбнулся ей. Рядом с Ригель и Северусом присели Полумна Лавгуд и её спутник, чудаковатый волшебник с длинными белыми волосами, в шапочке с кистью, которая болталась перед самым кончиком его носа, и в жёлтой, цвета яичного желтка, мантии, при одном взгляде на которую начинали слезиться глаза. На золотой цепи, облекавшей его шею, висела эмблема Даров Смерти.

— Ксенофилиус Лавгуд, — сообщил маг, поклонившись Ригель. — Мы с дочерью живём по соседству, за холмом. Как мило, что добрейшие Уизли пригласили нас. Впрочем, с моей Полумной вы, насколько мне известно, знакомы, — прибавил он, обращаясь сразу и к Ригель, и к Северусу.

Полумна, подобно отцу, облачилась в жёлтую мантию, к которой добавила воткнутый в волосы цветок подсолнечника. После того как глаза привыкали к яркости её костюма, он начинал казаться вполне приятным. По крайней мере, на этот раз с ушей Полумны не свисали редиски.

— Привет, Гарриет! — сказала она и добавила: — добрый день, уважаемый профессор Снейп, а вы теперь пара Гарриет?

— Добрый день, мистер и мисс Лавгуд. В каком-то роде да, — смущённо ответил Северус. Про Лавгудов они с Ригель и забыли...

В шатре зазвучала музыка. Началась первая церемония.

По проходу к платформе, на которой находился специальный брачный заклинатель министерства, прошли Гермиона и Чарли. Они хорошо смотрелись вместе.

— Леди и джентльмены, — произнёс певучим голосом маленький всклоченный волшебник, тот же, что распоряжался на похоронах Дамблдора, он и оказался заклинателем. — Мы собрались здесь ныне, чтобы соединить в вечном брачном союзе Гермиону Грейнджер и Чарльза Джеффри Уизли. Пусть те, кто против этого брака, говорят сейчас или молчат вечно. Есть ли такие среди нас?

Никто не вызвался ничего сказать. После чего заклинатель махнул палочкой, и руки жениха и невесты примотало друг к другу сияющими лентами, которые некоторое время ещё потрепыхалась, а потом развеялись красивыми искрами, оставив на руках новобрачных изящные кольца.

— Теперь вы муж и жена! Гости могут поздравить молодых.

«Действительно, экспресс-свадьба», — подумала Гермиона, которой её супруг подал руку, чтобы она сошла с помоста и заняла своё место на церемонии старшего брата и Флёр Делакур, которая явно предполагалась пышнее и длиннее. Цветы Грейнджер подарили только Персиваль и какой-то мужчина, что пришёл с Поттер.

«Даже целых два?» — саркастично оценила количество букетов Гермиона.

Тонко прозвенел невидимый колокольчик. У места для церемонии возникли Билл и его коллега по работе, оба в парадных мантиях и с большими белыми розами в петлицах. Зазвучала исходящая, казалось, прямо из золотистых шаров музыка, и все смолкли.

По проходу шли мсье Делакур и Флёр. Флёр казалась бледнее обычного, или то была заслуга чёрного цвета её головного убора и отделки платья. Она не смотрела ни на кого и словно плыла. Мсье Делакур чётко вышагивал, как на военном параде, и нёс на лице такое же сосредоточенное выражение, не очень-то подходившее моменту.

Флёр приблизилась к Биллу и остановилась подле него, а мсье Делакур занял место в первом ряду справа, что предназначался для гостей и родственников невесты, где гордо восседала в одиночестве с почти траурным выражением лица мать невесты, Апполин Делакур.

— Леди и джентльмены, — произнёс своим певучим голосом заклинатель: — Мы собрались здесь ныне, чтобы отпраздновать союз двух верных сердец. Любовь — это большое сокровище, дарованное волшебнику. Ваша жизнь — как песочные часы, два хрупких сосуда, связанные невидимой нитью времени. Эта нить соединила вас, ваши судьбы. А сегодня ваши сердца заключают союз, чтобы биться рядом неразрывно всю последующую жизнь. Пусть те, кто против этого брака, говорят сейчас или молчат вечно. Есть ли такие среди нас?

— Есть, — неожиданно громко и чётко произнёс отец невесты.

Волшебник, ведущий церемонию, видимо, столкнулся с возражениями впервые! Он совсем растерялся и не знал, что ему с этими возражениями делать.

— Как вы видите, мы прибыли сюда без родственников и гостей, потому как два дня назад узнали удивительные подробности о семье жениха нашей дочери, которые господа Уизли предпочли утаить от нас. Признаёте ли вы сокрытие того, что род ваш проклят неснимаемым проклятьем, о чём вы намеренно забыли известить и невесту, и её семью?

— Разве для истинной любви имеют значения какие-либо внутренние особенности семьи? — громко произнесла Гермиона, встав на защиту так необходимого семье брака.

— Истинная любовь не держит скелетов в шкафу, — парировала Апполин Делакур, встав рядом с мужем и дочерью. — Вы воспользовались тем, что мы иностранцы и не знали статуса вашего рода, о чём осведомлены все семьи Британии. Мы разрываем помолвку и любые контакты с родом Уизли. Мы более не друзья, не приятели и не знакомые.

— Да будет так, — торжественно подтвердил мсье Делакур, после чего все трое, видимо, воспользовавшись порталом, исчезли из свадебного шатра.

— Однако и эта свадьба была недолгой, — громко произнёс Ксенофилиус Лавгуд в установившийся звенящей тишине.