Верь мне, Ворон!

Благодаря внесённым в сознание закладкам Алекто Кэрроу была чрезвычайно горда полученным ею заданием — стать шпионкой-любовницей чернокожего аврора Кингсли Шеклболта. Был один момент, который немного смущал Алекто. Её оригинальная внешность была, мягко скажем, далека от совершенства. Наследница Кэрроу была невысокой коренастой, местами полноватой женщиной с хриплым голосом. У неё были сутулые плечи, короткие пальцы, рыхлое невыразительное лицо и жидкие рыжие волосы. Кроме того, на предплечье чернела Темная метка, подтверждающая, что её владелица — Пожиратель Смерти. С такими данными найти себе жениха было непросто. Да что жениха, хоть любовника! Тони, жалкий кастрат книзла, спьяну как-то брякнувший, что «не бывает некрасивых женщин, бывает мало водки», на предложение напиться и переспать с ней обидно ответил, что столько ему не выпить. В общем, имея среди сторонников Лорда репутацию решительной и весьма жестокой ведьмы, в интимных вопросах Алекто была девственна и стеснительна.

Шеф закачал ей в голову воспоминания, скопированные из сознания настоящей Анджелины Джонсон. Они ей очень нравились — в них темнокожая ведьма периодически занималась сексом с близнецами Уизли. Иногда с кем-то одним из них, а бывало, после бурных вечеринок, так сразу и с двумя. Алекто часто представляла себя в своих мечтах именно такой, раскованной и сексуальной, но практики совершенно не доставало. Да и тело Анджелины изменило её лишь поверхностно. Алекто как была девственницей, так ею и осталась.

Выйдя из Малфой-мэнора ближе к вечеру, Алекто отправилась прямиком в Министерство Магии, а там спросила, как ей разыскать Шеклболта. Дежурный посмотрел на неё, видимо, решил, что раз она тоже «чёрная», то, наверное, родственница, и написал ей на клочке пергамента этаж и номер кабинета. Перед указанной дверью Алекто щедро полила себя из спрея специальной аэрозольной модификацией смеси зелий доверия и приязни и зашла внутрь.

***

Кингсли после вчерашних взглядов Тонкс был вынужден самоудовлетворяться в кабинке министерского туалета. И вечером, а также сегодня весь день он крепко думал о том, что ему требуется регулярный секс. Сейчас он работал над каким-то проходным делом. Ничего интересного, с тех пор, как умер Дамблдор, не происходило. Казалось, что Воландеморт со своими Пожирателями где-то все уснули и ничего не предпринимают. Это было странно. В дверь постучали. К нему в кабинет зашла симпатичная юная ведьмочка. Кинг пригласил её сесть поближе. На небольшом расстоянии девушка оказалось более чем симпатичной. Захотелось помочь ей с любой проблемой, с какой бы она ни пришла.

— Я так волнуюсь, — с придыханием сказала посетительница, — вы не предложите мне чашку чая? Мы могли бы выпить его вдвоём.

— Конечно, — согласился Шеклболт и сам тут же на маленьком столике приготовил две чашки чаю, потом вспомнил, что у него нет молока, и вышел на минуту, чтобы одолжить в соседнем кабинете у секретарей.

Пока Кингсли отсутствовал, Алекто подлила в его чашку возбуждающее зелье. Когда хозяин кабинета вернулся, распивая чай, девушка начала нести какую-то чушь о том, что она вот уже выпустилась из Хогвартса, а так пока ещё себя и не нашла в жизни и хотела бы пойти работать в Аврорат, но не знает, к кому с этим вопросом обратиться. А Шеклболт «плыл». Сначала глаза его загорелись каким-то странным светом, потом он начал потирать руки и облизывать губы, а когда Кэрроу замолчала, сказал:

— Не нужно тебе в Аврорат. Ты такая сладкая нежная девочка, а у нас тут сплошь грубые и неотёсанные мужики.

— Такие, как вы, — произнесла Алекто, взяв Шеклболта за руку и проникновенно глядя ему в глаза, — сильные и мужественные.

— Такой, как я — я один. И ты такая одна-единственная.

После этих слов Кингсли одним движением каким-то образом и вышел из-за стола, и успел прижать к себе лже-Джонсон. Оглядев её лицо бегающими, слегка безумными глазами, он впился в рот Алекто страстным поцелуем. Кэрроу, которую никто никогда не целовал, обомлела от нахлынувших новых ощущений и застонала в рот аврора от удовольствия.

— Мы можем прямо сейчас отправиться ко мне домой? — спросил Шеклболт, покрывая лицо Алекто поцелуями.

— Можем, но я никогда ещё не была с мужчиной и не знаю, что и как должна делать, — искренне смущаясь, заявила Алекто.

— Так ты девственница, о Йоруба Ошун![5] Тебя мне послало небо за все мои страдания. Идём скорее, я буду тебя любить, а тебе ничего делать и не нужно — просто получай удовольствие.

Когда дома у Кингсли хозяин сначала раздел Алекто, а потом, наслаждаясь видом молодого красивого тела, быстро скинул с себя одежду, Кэрроу испугалась, увидев очень внушительное достоинство чернокожего аврора. Оно было как минимум в два раза больше члена её брата, который она видела, частенько раздевая Амикуса, чтобы подлечить после рейдов или освежить после пьянки. Брат имел любовниц, и все они были довольны его параметрами.

— Смотришь на моего акуко нла?[6] Нравится?

— А этот «кукан» не слишком большой для меня?