Верь мне, Ворон!

Перси мог быть кем угодно в этой жизни, но дураком он точно не был. Отбросить прошлое с семьёй Предателей крови и стать полноправным наследником богатейшего чистокровного рода? Будущим лордом? Да тут и думать не о чем. Это совершенно другая жизнь и другие перспективы!

— Конечно, я не откажусь и приму ваше предложение с уважением и почтением. Буду счастлив познакомиться с семьёй, с которой был разлучён волею судьбы.

— Вот и славно, — обрадовался Руди тому, как легко сын признал его. — Семья у нас на данный момент не очень большая: я, мой брат и наш отец, твой дед.

— А как же всем известная Беллатриса? — удивился Персиваль.

— Супруга моя скоропостижно скончалась сегодня, буквально час назад. Несчастный случай, — Руди скорчил скорбную мину, которая, впрочем, никого не обманула.

— Соболезную, — с таким же выражением произнесла Ригель.

— Буду ждать вас всех на похороны, которые состоятся завтра, пока не знаю, в котором часу. Дополнительно сообщу. А ты, сын, как себя чувствуешь? Достаточно ли сил, чтобы отправиться со мной в Лестрейндж-мэнор?

— Чай у мастера Яна просто какой-то волшебный. До того, как вы пришли, я думал, что буду минимум до завтра лежать в постели, но после чашки этого чудесного напитка я чувствую такую бодрость, что готов идти туда пешком.

— Давайте я всем вам тоже налью по чашечке. День сегодня хлопотный, и поддержка не помешает, — предложил мастер Ян.

Когда все почаёвничали, Рудольфус аппарировал Персиваля сразу в родовой мэнор, который по размерам и богатству ничуть не уступал Малфой-мэнору.

— Ничего не бойся. Твой дед слывёт суровым магом, но на самом деле это только для посторонних. Он будет очень рад узнать, что у него есть такой замечательный внук.

— Надеюсь, что так, — ответил Перси, и они пошли по гравийной дорожке к входу в дом, где их ждал уже оповещённый об аппарации лорд Лестрейндж.

***

В это время в Норе происходило следующее.

Рон на некоторое время выпал из реальности, видимо, как он посчитал, находился в трансе, поражённый произошедшим событием, хотя с чего бы то было — непонятно, так как он не особенно жалел сорвавшуюся свадьбу Билла и Флёр и вовсе не радовался за Чарли и Гермиону. Придя снова в себя, Рон отметил, что гости, как ни странно, почти все сидели на своих местах и, видимо, ожидали празднования хотя бы первой свадьбы. Правда, была и часть приглашённых, что посчитала лучшим вариантом покинуть весьма сомнительную вечеринку.

— Дорогие гости, прошу всех поднять бокалы за счастье моего дорогого сына Чарльза и моей новой дочери Гермионы! — как ни в чем не бывало произнёс Артур и взмахом руки указал на фуршетный стол. Там ровными шеренгами стояли бокалы с шампанским, на тарелках громоздились разнообразные закуски, а посреди всего этого великолепия возвышался трехъярусный свадебный торт. Как только гости поднялись со своих мест, стулья сами собой перегруппировались из рядов в кружки, меж которыми возникли столы, где можно было присесть и перекусить. Центр шатра остался свободным для танцев.

Пока происходила вся эта перестройка, а младший Уизли приходил в себя, Фред и Джордж заняли угловой столик у сцены и, открыв каждый по бутылке шампанского, распивали их прямо из горлышка, заедая всем, что нашлось из угощений.

— Присоединяйся, Ронни, — пьяненько сказал успевший уже уговорить одну бутылку и перейти ко второй Джордж. — Ешь и пей побольше. Вечером дома, я полагаю, вместо ужина нас ждет грандиозный спектакль от мамы Молли!

Договорив, Джордж пьяно расхохотался своей шутке.

— Значит, поедим здесь, — согласился Рон, наваливая на свою тарелку еду и начиная поглощать её с огромной скоростью.

Гермиона и Чарли изображали вполне счастливую пару. Кто-то же должен был возглавить свадебную вечеринку в отсутствие несостоявшихся молодоженов. Их свадьба, запланированная как экономное дополнение, внезапно оказалась центральным событием.

Фужеры с шампанским постепенно сменились бокалами с ромом и виски. Настроение гостей росло сообразно градусу напитков. Они стали требовать у молодоженов первый поцелуй и первый танец. К танцу Гермиона была готова, а вот к поцелую нет. Но обстоятельства были сильнее, и Чарли приблизил своё лицо к ней, его глаза заняли всё видимое пространство, а его губы сверху накрыли её. Но что стало самым неожиданным для юной супруги, так это нахальный язык её мужа, проникнувший внутрь рта, которым ранее она пользовалась лишь для еды-питья и разговоров. И эта совершенно антисанитарная акция, с передачей чужих бактерий изо рта в рот, неожиданно вскружила голову юной ведьме, да так, что у неё подкосились коленки, и Чарли пришлось плотно прижать жену к себе за талию и прервать поцелуй.

Сомлевшая новобрачная вызвала восторг у мужской части гостей, и они стали одобрительно выкрикивать пожелания конкретного направления. Отдышавшаяся Гермиона с удивлением отметила, что ее супруг таскает в карманах что-то твердое, что прижималось сейчас к её бедру, но по тому, как это что-то беззастенчиво потиралось о её тело, она сообразила, что оно есть неотъемлемая часть её молодого мужа, и ойкнула.