Верь мне (СИ)

— Мама, нет! — выкрикнула Лика и вдруг снова расплакалась. — Мам, ну не мучай меня, ну пожалуйста!

— Ну вот, опять ревешь…

Арина залезла с ногами на кровать, отобрала у дочери мишку, а саму Лику крепко-крепко обняла, баюкая в терпеливом ожидании, когда же та наплачется и, наконец, все расскажет.

Лика ревела долго и громко, но стало действительно легче. Через несколько минут она успокоилась и замерла на груди матери, лишь изредка всхлипывая.

— Нет ничего глупее, чем выходить замуж за нелюбимого человека, — тихо проговорила Арина, обнимая дочь.

— По-твоему, лучше страдать всю жизнь, любя того, кому не нужна?

Арина промолчала. Именно это она делала всю свою жизнь. За двадцать лет она так и не смогла подпустить к себе ни одного мужчину. Ради кого? Ради человека, выгнавшего ее из своей жизни. Может, Лика и права — не жизнь это.

— У вас с отцом хоть что-то было хорошее, — тихо проговорила Лика, разгадав мысли матери. — У тебя есть я. А у нас с Власовым что? Мы чужие. Я не смогла до него достучаться. Я же пыталась, я все делала… — Лика запнулась, а по щекам опять покатились горячие слезы. — Мам, он непробиваем. Все, что ему нужно было, это убедиться, что я такая же, как Каринка, что я продажная золотая девочка… Он подложил меня чужому человеку, чтоб только убедиться в своих подозрениях… Из-за него меня чуть не убили.

— Что значит «чуть не убили»? В каком смысле «подложил»? Лик, что случилось?!

— Мам, ты не волнуйся только, все обошлось, никто мне ничего не сделал, — понимая, что наговорила лишнего, Лика поспешила успокоить мать. — Власов проверить меня хотел — подослал человека, чтоб он затащил меня на кофе… И он затащил. Только не на кофе. Мне снотворное подсыпали, а Власов фотографии получил… Где я голая. С этим парнем. Только оказалось, что парень этот — друг Сажинского… Это Сажинский убил Карину. А когда понял, что я все знаю, стал угрожать, что убьет и меня. И знаешь, он убил бы. А перед этим изнасиловал бы. И все это с легкой руки Власова. И все только потому, что он мне не верит.

— Лика, почему я узнаю об этом только сейчас?! — возмутилась Арина. — Почему ты сразу мне не сказала?

— Вот, говорю. Ты не волнуйся, Сажинский сейчас должен быть в больнице — он не опасен. А вот охрана у отца так себе — они даже не знают, что я была в гостинице. Мам, черт с ним, с Сажинским! Но я не хочу больше ничего слышать о Власове. Я выйду замуж за Руслана.

— Тебя Руслан забрал оттуда? Ты поэтому замуж за него согласилась выйти?

— Власов успел — Сажинский в его планы не входил. Руслан потом приехал, я сама ему позвонила.

— Значит, Максим про Сажинского не знал и просто хотел тебя проверить?

— Какая разница, мам? Знал, не знал — какое это имеет значение? Ты что, защищаешь его?

— Да не защищаю. Пытаюсь его понять.

— А я не хочу ничего понимать, я устала. Разве можно такое прощать?

— Если любишь, то можно многое простить. Власов пережил слишком много горя, чтобы верить людям, а тем более, нашей семье.

— Нет, мам, всему есть предел. Видит Бог, я пыталась ему помочь, я делала все, что в моих силах. Я ради него была готова отказаться от Руслана… Но я не могу так больше, он непробиваем. А мои попытки достучаться до него стали слишком опасны — завтра меня насиловать будут, а он только вздохнет с облегчением, мол, я же говорил, все вокруг продажные шлюхи. Я не могу так больше. И не хочу.

Глава 19

Ее девочка все же дочь своего отца. Такая же упрямая, такая же уверенная в своей правоте. То, что правота ее разрушительна, и первой пострадает она сама, Лика не думает, точно так же, как и отец ее в свое время не ведал, что творит, отказываясь и от Арины, и от второй дочери.

Арина стояла у окна и не знала, как поступить. Лике она никогда ни в чем не отказывала, даже в ошибках. Ну какой смысл говорить человеку, что не нужно на морозе языком к железу прикасаться? Сказать-то можно, но все равно же пойдет, лизнет, и только потом, ощутив на себе все прелести ситуации, поверит: да, правду люди говорили, не стоит. Вот и Лика… Если сейчас уже льет слезы, то что дальше будет? Она уверена, что свадьба с Русланом что-то изменит — а изменит ли? Глупая девочка! Но не убедишь же сейчас.

Надо что-то делать.

Арина не видела иного выхода, кроме как за помощью обратиться к мужу. В конце концов, он отец и тоже желает Лике добра — он должен понять Арину, должен ее услышать.

Горский на встречу согласился. Велел ехать к нему домой — он уже как раз на полпути туда. Не самый лучший вариант — там Ланка, там чужая жизнь; но сейчас Арину не волновала ни возможная встреча с сожительницей мужа, ни сам Горский — только Лика, а ради дочери она куда угодно поедет.

Красный внедорожник немецкого происхождения неуверенно скользил, будто крался, мимо череды огороженных высокими заборами особняков. А вот и тот самый… Арина надеялась, что Горский уже дома, но стоило подъехать ближе, как навстречу ей вышел охранник:

— Добрый день, Арина Сергеевна, заезжайте, — парень опередил все ее вопросы и махнул в сторону уже открытого гаража, просторного и абсолютно пустого.