Верь мне (СИ)

В том, что девушка останется цела, Антон уже сомневался, глядя, с какой маниакальной решительностью Олег принялся снимать с нее платье.

— Эээ, ты что делаешь? Ты меня решил перед Власовым подставить? Он просил только на кофе ее заманить, — опешил парень. — Власов сказал, ноги оторвет, если трону ее…

— Не оторвет — свобода ему дороже. Тащи телефон и раздевайся.

— Олег, да ты спятил? Оставь ее в покое!

— Хватить истерить. Раздевайся, я сказал!

Сажинский всего на мгновенье обернулся, но Антону хватило, чтобы понять, что друга своего он совсем не знает. Он не знает этого Олега — с холодным блеском в глазах, с какой-то дикой, злой одержимостью. Это не тот человек, с которым всегда легко можно было проводить время, напиваться, пускаться во все тяжкие, а потом страдать от мучительной головной боли, из одной кружки запивая таблетки. Это не тот человек, которому можно было звонить среди ночи, ныть и не бояться, что тебя пошлют. Это даже не тот человек, который чуть больше недели назад пришел к нему со странной просьбой втереться в доверие к Власову. Это даже не тот человек, который несколько дней назад заставил его звонить Власову и соглашаться на гнусное предложение. Человек, в эту минуту склонившийся над беззащитной девушкой, походил на маньяка куда больше, чем сам Власов; вот только непонятно, кому он сейчас мстить собирается: дорогому своему дружку Максу, Лике или же вовсе ему, Антону.

— Олег, не трогай ее, — все еще пытался заступиться Антон за спящую девушку. — Она-то тебе что сделала?

— Ты раздеваться будешь? Или тебя тоже мне раздеть? Антох, не зли, а?

И лучше действительно его сейчас не злить — как минимум, можно схлопотать по физиономии, что крайне нежелательно для человека, которого лицо кормит во всех смыслах этого слова. Нехотя, Антон потянулся к джинсам.

— Ты всегда в трусах девок трахаешь? — недовольно спросил Олег, оглядывая худощавую жмущуюся фигуру рядом с кроватью.

— Я не собираюсь никого «трахать», — процедил Антон.

— Успокойся, никто тебя не заставляет, — усмехнулся Сажинский, стягивая с девушки остатки белья. — Ты ж актер у нас? Ну вот побудешь сегодня порноактером. Снимай свои труселя и ложись — вон какую красоту я тебе сегодня притащил!

Щелк, щелк, щелк…

— Руку выше, лицо ей не закрывай, — командовал Сажинский, ища ракурсы поинтересней.

***

Шлеп, шлеп, шлеп… Падали оповещения в телефоне Власова. Несколько снимков и сообщение: «Твоя девушка такая же дрянь. Прости». Макс пролистал фото: Лика сверху — она похожа на распластанного лягушонка… Лика под ним — волосы рассыпаны по подушке, запястья зажаты в мужских руках, глаза закрыты… А здесь он ее целует, и она, кажется, отвечает. А здесь…

Власов был готов к тому, что у Антона все получится. Но рука все же дрогнула, перелистывая снимки, о которых они не договаривались. Он, кажется, обещал переломать ему ноги, если тронет ее… Только какая теперь разница? Факт остается фактом: Лика такая же дрянь. Мелкая, расчетливая дрянь, змеей хотевшая пролезть под кожу — хорошо, что не успела. Только все равно хреново теперь, будто дали оплеуху и не дали ответить. Будто опять предали, обманули. Будто опять в дерьме искупали и обтекать оставили.

Макс отложил телефон, плюхнулся в кресло и прикрыл глаза. Сейчас его волновал только один вопрос: выставить ее из своей квартиры уже сегодня или, пока не прояснится ситуация с Сажинским, сделать вид, что ничего не знает?

***

— Что, понравилось? — усмехнулся Олег, отправляя с телефона Артиста последний снимок. — Все, слезай с нее.

В любой другой ситуации Антону бы понравилось — сейчас же, глядя на лишенную возможности сопротивляться девушку, ему казалось, что поглумился Сажинский не столько над ней с Власовым, сколько над ним самим. Антон перекатился на другую сторону кровати и уселся на край, не желая больше видеть ни эту девушку, ни своего друга, теперь уже бывшего.

— Ну ты обидься еще, — недовольно пробубнил Сажинский за спиной. — Святой нашелся?

— Подонком себя никогда не считал. Ты хоть понимаешь, что подставил меня?

— Чем это?

— Издеваешься? Твой Власов меня теперь убьет.

— Во-первых, он не мой. Во-вторых, из-за чего? Из-за нее, что ли? — кивая на Лику, спросил Олег. — Успокойся, он даже не перезванивает. Не суйся к нему — и по морде не схлопочешь. А остынет, так вообще благодарность тебе выпишет, что красавицу его разоблачил.

— Она не виновата ни в чем. С ней-то ты за что так?

— С ней ни за что. Не с тем связалась. Бывает.

— Присмотрел для себя, а Власов увел? — усмехнулся Антон. — Тебе стоит поучиться достойно проигрывать.

— А тебе стоит поучиться не лезть с советами, когда не просят.

— Что дальше делать собираешься?

— Ничего. Деньги тебе переведут в течение дня.

— Иди ты со своими деньгами знаешь куда?

— Не знаю. А ты валерьяночки попил бы — нервный сильно стал…

Кровать за спиной Антона прогнулась — Сажинский натягивал на Лику платье.

— Девчонку оставь в покое, — чуть обернувшись, проговорил Антон. — Проснется — отправлю домой.

— На нары захотел?

— За что? Я ее не насиловал.