Читаем Венок поэту: Игорь Северянин полностью

Что делать с Северяниным? ГремелПоболее чем Блок. И вот — так тихо.И у лица куда белей, чем мел —Багряная мохнатая гвоздикаСквозною раной. Отошли года.Поклонницы заметно постарелиИ разбрелись по свету — кто куда, —Забыты пасторали и рондели.Забыты котильоны, веера,Надушенные с вечера перчатки.Как он читал! Как был хорош вчера!На брюках ни морщиночки, ни складки.Как он певуч! Какая, право, стать!Он златоуст, артист — из самых добрых.Ах, помогите, душенька, достатьУ Игоря Васильича автограф.Его поэзы не слыхали? Жаль!Мне жаль вас. Впрочем, подойдите ближе!Мими, Зизи, вуаль, Булонь, Версаль.Где платье шьете? У Бертье, в Париже.А позже приходили на поклонСмятенные Асеев с Пастернаком.После концерта возбужденный, онДразнил их хризантемой, пудрой, фраком.— Какой артист! — воскликнул Пастернак,Как только из гостиницы на площадьДва друга вышли… — Боря! Нет, не такСкажу я, — расфуфыренная лошадь!Кафе. Вопят студенты: — Пьем до днаВо славу открывателя Америк…А я его увидел: тишина.Река, Эстония, рыбачий берег.Один как перст. Он ловит блеск струи.Безмолвие. Покончено с эстрадой.Гремят самозабвенно соловьиЗа старой монастырскою оградой.Что время с нами делает? ПушокИ пламень щек спешит оставить в прошлом.Доцентик чешет бороденки клок:— Пора забыть об этом барде пошлом!Что время делает? Снимает крем,Сдувает пудру, фрак на барахолкуУносит за бесценок, а затемНам Литмузей спешит намылить холку:— Большой цены загублен экспонат.Искать! Была бы ценная находка…Стоит поэт и смотрит на закат, —В воде его перерезает лодка.Стоит поэт, он бронзовеет, ал,Как памятник кончающихся суток.И тот, кто так картинно умиралВдруг видит: смерть близка и не до шуток.Близка она, неотвратима так,Что не успеешь вымолвить и слова.А он стоит на берегу, мастак,Из-под бровей на мир глядит сурово.Трепещет поплавок. Давным-давноОн здесь стоит, ему дыханье сперло.Россия далеко, но все равноОна близка — у сердца и у горла.<p>ГЛЕБ ГОРБОВСКИЙ</p><p>«Мир знал его другим…»</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии