Венчанные огнем

Так было уже не раз, когда укутанная собственными крыльями, я смотрела на своего героя. Его глаза, наполненные такой же болью и диким страхом, горели синим бешеным огнем. Его голос скорее скрежетал, чем шелестел как раньше:

— Она сама явилась и хотела заинтересовать меня, но я отказал ей еще раньше. Раньше, чем ты пришла. Это была ее последняя попытка, но она провалилась. Я не хочу ее! Я не хочу никого, кроме тебя, Юлия, ты слышишь? Я не притронулся к ней и пальцем. Никогда, слышишь, никогда не делай этого. Не надо! Ведь я люблю только тебя! Ты так крепко засела у меня в голове, в сердце, под кожей, что больше никому и никогда не удастся меня от тебя вылечить. А я и не хочу. Ты научила меня любви, маленькая моя, огненная малышка. Приручила как дикое животное. Я весь твой, с потрохами. Только не умирай, девочка моя. Ты меня сейчас до смерти напугала. Слышишь? Понимаешь? Я согласен на все! На все, ты слышишь меня?! На все, что скажешь или захочешь!

Я потрясенно молчала, не веря собственным ушам, глазам и чувствам. Он сказал правду? Он меня любит! Не увидев ответной реакции, Тер все настойчивее просил:

— Ты хотела, чтобы я первым надел браслеты Ганту. Я согласен, любимая. Даже если ты их не наденешь никогда, согласен. Для тебя и ради тебя, любимая моя девочка!

Он мягко высвободил из моих израненных рук браслеты, провел когтем по собственной ладони и обагрил их в нашей крови. Взял пару и надел на свои запястья. В тот момент, когда Тер защелкнул браслеты, они вспыхнули ярким красным цветом, моим цветом, и я отчетливо ощутила отголосок своей крови в магических артефактах. Мой мужчина коротко вздохнул и снова преданно посмотрел на меня:

— Ты довольна, любимая? Отныне я полностью твой! Безраздельно! Твой! Я люблю тебя!

У меня по щекам снова потекли слезы. Только теперь слезы счастья и радости. Я забрала у Тера вторую пару и защелкнула их на своих запястьях. Навсегда! Они тут же вспыхнули ярким синим огнем. Но я и без них знаю, что принадлежу только одному мужчине! Вскинула на Тера сияющие счастьем и любовью глаза и прошептала, ласково, трепетно касаясь его лица в нежной ласке:

— Я люблю тебя и буду любить всегда!

И услышала в ответ, его твердое, уверенное признание:

— Я люблю тебя и буду любить всегда! Ты главнее всего на свете! Твоя любовь для меня важнее всего!

И вдруг над нами вспыхнул купол: словно надули большой мыльный пузырь, а он взял и неожиданно лопнул. Лично мне показалось, что сразу стало легче дышать. Испуганно приникнув к груди любимого, я спросила:

— Что это было?

Тервишесс подхватил меня на руки и с легким счастливым смехом закружил.

— Это проклятие, любимая! Оно пропало! У нас получилось! Нет, у тебя получилось.

Я радостно смеялась, наслаждаясь его горячими руками:

— Нет, любимый, это как раз ты его разрушил!

Заметив его недоуменный взгляд, я процитировала слова второй части проклятия и пояснила свою мысль:

— Арвен сказал, что Даирс любила и хотела, чтобы ее избранник тоже научился любить. Поставил свою любовь выше всех благ и удовольствий. И ты это сделал! Ты признал свою любовь ко мне самой величайшей своей ценностью, тем самым разрушив проклятие дрийя.

— Так просто? Клянусь самим Ганту, я готов полюбить всех самок дрийя и признать эту любовь великой! — раздался ироничный и вместе с тем веселый голос Шервисса.

Мы с Тери обернулись и уставились на него. А я про себя, с радостью, конечно, отметила, что любимый впервые на моей памяти потерял контроль настолько, что не заметил, как к нам подлетели несколько телохранителей во главе с Шервиссом и благоговейно ожидали, когда мы закончим признаваться друг другу в любви. Все, кроме одного темпераментного, нагловатого болтуна! Поэтому такой же веселой ехидцей парировала:

— Ты забыл, дамский угодник, волокита и сердцеед, что проклятие снято и теперь тебе могут предъявить общий счет, причем в наследниках! Ты уж лишний раз подумай, прежде чем делать что-либо во имя «великой» любви.

Эпилог

Я кормила грудью своего сынульку, поглаживая его огненные волосики и заглядывая в сонно закрывающиеся белесые глазки. Интересно, чей цвет достался ему по наследству? Играя с маленькой, но уже такой крепкой лапкой с небольшими коготочками, я вспоминала последние два года, прошедшие с того знаменательного дня, когда пало проклятие. Было столько восторгов, шума, суеты! А сколько родилось нечаянных, со смешанной магией, незаконных отпрысков у дрийя! За семьсот лет они совсем отвыкли в чем-либо отказывать себе. Вот и результат!

Дальше пошли сплошные дуэли чести, призывы к повелителю помочь женить очередного самца на великовозрастной доченьке, оказавшейся в известном положении. Зато численность дрийя неуклонно росла, как и число законных браков. Повелитель слишком радел за ответственность в жизни, поступках и чувствах, и его подданным волей-неволей приходилось перестраиваться и учиться жить по-новому, или по хорошо забытому старому, сдерживая свои любвеобильные сущности. Но, судя по поведению Шервисса, поголовного исправления ждать еще долго.