Вена

Входя в собор через западный вход, попадаешь в огромное помещение, которое кажется просторным, несмотря на разностильную скульптуру, на барочно оформленные алтари, ряды скамей и пр. Размеры интерьера достаточно внушительны: его длина – 108 м, ширина – 35 м и высота – 28 м. Пять пар сложно профилированных столбов главного нефа уводят взгляд в глубину, где движение подхватывают столбы, поддерживающие своды хора. Потолок над головой с его сложнейшим сплетением нервюр теряется в легкой дымке. Центральный неф перекрыт сплошной крышей, свет в него падает с боков, а также со стороны алтаря и от входа. В темные дни и в сумерках тени в соборе сгущаются, мерцают лишь отдельные огоньки. При ярком солнце здесь особенный свет, рассеянный и теплый. Мощные столбы в этом свете кажутся легче еще и потому, что толща их скрыта под тягами, колонками, консолями, на которых стоят статуи, и балдахинами наверху, под изгибами орнамента. Основное ощущение интерьера дает ритм повторяемости вертикальных форм, все время дробящихся и вновь собирающихся воедино. Этот ритм, дымчатый свет, вся атмосфера собора погружает зрителя в состояние повышенной восприимчивости: собственное тело кажется частицей архитектуры храма, устремление вверх полностью подчиняет и захватывает, звуки органа и хора, кажется, гремят сверху, с небес, и отражаются во всех переходах и закоулках здания. Находя могучие средства покорить человека, растворить его в одном порыве, средневековые зодчие не подавляли, не унижали его. Напротив, в просторе и величии архитектуры он мог обрести сознание своей причастности к миру духовных ценностей, принадлежности к чему-то высшему. При этом, конечно, огромную роль играло и чувство общности с другими людьми, со всем, по русскому выражению, «миром». Собор, его статуи и украшения, также и поучали верующего, рассказывая ему эпизоды священной истории, и вместе с тем воспитывали и поддерживали в нем чувство красоты, которым проникнуты и неторопливые движения статуй и завиток орнамента самой маленькой консоли.

Собор св. Стефана. Хор. Статуя Мадонны. Первая четверть XIV в.

Собор св. Стефана. Статуя Мадонны. 1320-1330

Автопортрет Пильграма. Деталь пяты органа

Скульптура входит в архитектурный замысел храма св. Стефана, но она интересна и сама по себе. Здесь немало подлинных средневековых статуй. К наиболее ранним – первой четверти XIV века – принадлежат статуи северного хора, сохраняющие до какой-то степени романскую традицию. Среди них – Мадонна, сидящая в спокойной, естественной позе. Прекрасно передан объем чуть тяжелого по пропорциям тела, мягко падают складки одежды. Другая большая статуя стоящей Мадонны (1320-1330) помещена теперь у одного из столбов центрального нефа, близ кафедры; женственная, манерно изогнутая, она близка к образцам немецкой пластики.

А. Пильграм. Пята органа в соборе св. Стефана. 1513

А. Пильграм. Кафедра в соборе св. Стефана. Деталь.

К XV веку относится знаменитый Винер-Нейштадский алтарь, во внутренней части которого – выразительные раскрашенные деревянные рельефы, обрамленные кружевом готического орнамента, а на наружных створках – живопись. Великолепен надгробный памятник императора Фридриха III, сделанный в 1467- 1513 годах. Изукрашенный саркофаг с фигурой императора на верхней плите окружен монументальной аркадой; в формах полуциркульных арок уже чувствуется Ренессанс.

Пята органа, решенная в виде огромной консоли, была выполнена Антоном Пильграмом в 1513 году. Ее поддерживает пучок причудливо переплетенных нервюр, которые собираются внизу и своим основанием покоятся на плечах скульптурной фигуры выглядывающего из окошка человека. В руках у него циркуль и угольник. Это – сам мастер. Слегка пригибаясь под тяжестью груза, он смотрит чуть напряженно, лицо его кажется измученным. Оно полно горечи, но вместе с тем сознания важности своей миссии. По пластической силе и тонкости разработки лица Пильграм, хранящий традиции готики, напоминает уже о мастерах эпохи Возрождения. Пильграму приписывают также кафедру (ок. 1515). Архитектурно это сооружение состоит из причудливейших конструкций и орнаментов. Поздняя готика выступает здесь во всем своем безудержном стремлении к декоративности. Но самое интересное в этой кафедре – четыре полуфигуры отцов церкви в нишах наверху. Четыре мужских лица – немолодые, умные, выразительные; каждый из них задумался по-своему, и всех объединяет оттенок легкой меланхолии. Пильграм создает нечто среднее между рельефом и круглой скульптурой, не мысля еще пластический объем отдельно, вне плоскости. Манера обработки камня у него мягкая и, несмотря на деталировку, довольно обобщенная, это позволяет сразу зрительно выделить фигуры из дробных линий орнамента. В нижней части кафедры Пильграм вновь помещает автопортрет.