Великий пост

Не в первый и не в последний раз жизнь по духу подвергается нареканиям от людей плотских. Апостол давно сказал, что плотский "человек не приемлет, яже Духа Божия: юродство бо ему есть, и не может разумети" (1 Кор. 2; 14). Приметьте выражение апостола: и не может разумети; как же судить о том, чего не разумеем? Чтобы судить о духовных предметах, тем паче о духовных опытах, надобно самому судящему сподобиться Духа, чего да достигнем все мы благодатию Господнею и молитвами святого Григория! Аминь.

Слово на память четыредесяти мучеников

Жалуются иногда на недостаток в церкви проповедников; а мне кажется, что у нас меньше слушателей, нежели проповедников. Ибо, верно, немало таких церквей, в коих не найдется и по десяти слушателей, а проповедников ныне в каждой церкви по четыредесяти. Так называю я празднуемых ныне святых Мучеников; и, верно, никто не лишит их сего священного титла. Ибо если, по слову Писания, не мал уже и тот, кто возвещает истину словом и устами; еще более тот, кто проповедует своими делами и жизнью, то на какую высоту должно поставить того, кто за истину проповеди Евангельской пролил свою кровь и претерпел смерть мученическую? Перед такой проповедью все наши слова и все наше витийство суть яко слабое лепетание младенца перед величественной речью мужа и старца. Не такая ли проповедь сокрушила идолов и привлекла ко Христу вселенную? У первобытных христиан, гонимых кесарями и философами, не было не только кафедр проповеднических, ниже храмов; самое Богослужение и Таинства совершались изредка, тайно, под землею, среди безмолвия полунощного.

Но глас Евангельской проповеди гремел неумолчно во все концы земли: не давал покоя ни кесарям, ни философам, увлекая всех и каждого ко Христу. Откуда исходил он? Из мрачных темниц, наполненных христианами; из раскаленных печей и конобов (котлов), в кои повергали их; с пылающих костров и крестов, облитых кровью свидетелей истины. Является на позор среди града или веси исповедник Христов, — и начинается проповедь! Ему предлагают прощение и свободу, богатства и почести, иногда цветущую красотою невесту, да поклонится идолам; но он возводит очи горе — и вместо ответа знаменует себя крестом!.. Его подвергают мукам, бичуют, жгут различными огнями, рвут тело клещами, лишают очей и уст, — он терпит без ропота и молится о самих мучителях! Его предают на растерзание лютым зверям или пригвождают ко кресту, или повергают с камнем на выи в море, — он встречает смерть с таким светлым лицом, с каким редкие идут под венец брачный.

Удивительно ли после сего, что самые грубые толпы народа, пораженные величием души страдальца, придя сами в умиление и некоего рода святой восторг, восклицали: "Велик Бог христианский! Свята вера, дающая такое мужество и презрение жизни!" Сей-то проповедью, братие мои, побежден мир; не оружием, не красноречием, не мудростью земной! И вот, подобных проповедников является ныне пред нас, не один, не два, не десять, а четыредесять, как бы по числу дней святого и Великого поста.

Что же они нам проповедуют? Проповедуют любить Христа до смерти, не бояться на земле ничего, кроме Бога; пренебрегать всеми благами мира, как брением, веровать в жизнь будущую так, как бы она была пред очами нашими. Ибо что могло расположить их отвергнуть все ласки и обещания судии, презреть все угрозы и лютость мучителя, как не живая вера во Христа и упование жизни вечной? Что заставило претерпеть мраз всенощного пребывания в езере зимнем, сокрушение ног и голеней млатом, как не все терпящая и николиже отпадающая любовь ко Христу?

"Не точию честь воинскую, но и самые телеса наши возьми от нас: ничтоже бо нам есть дражае, ничтоже честнее, паче Христа Бога нашего", — так отвечали мученики на угрозы игемона. Что же мучитель? Кипя гневом и пользуясь временем года, он повелевает их, связанных и обнаженных, повергнуть в озеро, да погибнут от мраза; и в то же время, зло-хитрый, велит устроить на берегу баню, да желающий избежать смерти обретет себе в ней жизнь. Таким образом, и мраз и теплота равно служат злобе мучителя и во искушение подвижников. Но кто и что может разлучить истинно верующих от любви Христовой? Павел давно за всех их дал ответ, что сего не могут сделать "ни смерть, ни живот… ни настоящая, ни грядущая".