Великий последний шанс

Значит, значит, значит – дело было так. В девяносто шестом годе олигархи солидарно с Чубайсом решили, что сохранение демократии, рыночных отношений и нахапанных миллиардов – это триединая неразъемная задача, где соблюдение любого пункта нуждается в соблюдении двух других. А далее олигархия правила и делала миллиарды, Ельцин номинально царствовал и получал всякие хорошие вещи и цифры для своей семьи, а творческая интеллигенция наслаждалась свободой печати и за это славила две вышеупомянутые группы. А в двухтысячном году пришла пора менять президента, хотя поменять его уже можно было только на водку.

Президент требовался – лояльный. Послушный. Управляемый. Особо ни во что не лезущий. Короче – официальная вывеска для неофициального регентского совета. Кто заплатил в девяносто шестом за выборы – тот и заказывал музыку в кремлевском кабаке.

Но народ уже тошнило, и ставленникам ельцинской семьи вроде Примакова или Степашина веры не было. Прозвоны политтехнологов показывали – в президенты их не провести. Дайте свежего, неизвестного, не скомпрометированного сотрудничеством с верхними эшелонами этой власти.

Нашли. Дали.

И получили по заслугам хотя бы некоторые.

Ну давайте сравним. Вот Березовский. Он Абрамович. Он лысый и крючконосый. Он доктор наук и он миллиардер. У него гибкая сильная воля и талант к интригам. У него комбинаторный ум и способность находить нужный выход в любой ситуации. У него красавицы в постелях и талантливые друзья в подчинении. Он просто сука!

И вот Путин. Невысокий, тонкокостный, светловолосый и тихий, с мелкими чертами лица. Из простой семьи. В университете придавал значение спортивной кафедре, избрав вольную борьбу в кимоно под названием «дзю-до» – с равными себе по весу партнерами (навскидку – в диапазоне от пятидесяти семи до шестидесяти четырех килограммов). Неагрессивен, вежлив, приязнен, звезд с неба не хватал. Юристом не стал, предпочел пойти служить в КГБ. Безупречная анкета – иных в ПГУ не мыслилось. Да так и застрял в социалистическом лагере с подполковничьим чином, что расценивается в этом управлении как карьера решительно несостоявшаяся. У нас получается портрет заурядности.

А ведь неглуп. И диплом хорошего университета. И дисциплинирован, и исполнителен, и обаятелен, к себе располагает. И человек-то неплохой! И – ответственный, обязательный.

Еще, еще, еще. К интригам не склонен. Начальство не подсиживает. Промахи товарищей в своих интересах не использует. Ссор не заводит. Не карьерист!

Качества лидера выражены слабо. Способностью подчинять окружающих своему влиянию не обладает. Но и сам не склонен подпадать под чужое влияние. Надежный исполнитель. В экстремальных ситуациях устойчив, но поиска и принятия самостоятельных решений, особенно нестандартных, старается избегать. Свое мнение составляет медленно на основании информации, исходящей из источников, являющихся для него признанными авторитетами, и в дальнейшем не склонен это мнение менять.

Вот примерно такие вещи мог выслушать, прочесть, узнать Березовский с «Семьею» о Путине, светя его на должность будущего президента. И этот набор фактов и качеств мог показаться ему прекрасен и подходящ.

Но к тому времени, к двухтысячному году, великий и ужасный БАБ был уже героем анекдотов, где Господь Бог выходил из его приемной, растерянно бормоча: «Но почему же я – вице-президент?..» Он мог так много, что перестал смотреть на людей взглядом, заменяющим истинному боссу рентген. А то бы он без труда различил, не знакомясь даже с трудами Ломброзо, что:

лицо у В.В. Путина чуть-чуть излишне малоподвижно; взгляд часто чуть-чуть исподлобья; правая рука при характерной походке к боку как пришитая, а левая отмахивает энергично; голос тих и приятно-ровен не без мелодичности, при эмоциях же поднимается и чуть рвется на заикание; и что нравится ему частенько перед улыбкой посмотреть на собеседника ровно и сумрачно, чтоб в неопределенном ожидании неприятностей тем приятнее было визави улыбку вместо втыка получить.

Березовский в своей олимпийской самонадеянности потерял чувство партнера. Не то бы, сопоставив все мелочи и отдав себе отчет в ощущениях от приятного, заурядного, надежного и ничтожного кандидата, понял, что:

Все страсти у Путина сызмальства внутри. С детства задоставали его старшие и более сильные пацаны, пользуясь его тихостью и одновременно готовностью предъявить и доказать всем, что он никому доблестями не уступит; такие не предают, и таких легко поддевать на понт. Всю жизнь его осаживало ниже уровня его притязаний и внутренних представлений о себе. В драках, в отношениях с девочками и друзьями, в учебе – нигде его внутреннее «Я» не получало адекватного внешнего воплощения. Внутренне он всегда был более значителен, чем получалось утвердиться внешне в глазах остальных! Кто-то был рослый и здоровый, к кому-то благоволили девки, кого-то все боялись, кто-то был первым умом – а он не был первым.