Великий Линкольн. «Вылечить раны нации»

Но кровопролития вовсе не хотели. Никакого – ни большого, ни малого. И сенатора от штата Нью-Йорк, Сьюарда, как раз и обвиняли в том, что его бескомпромиссная политика по отношению к Югу подстрекает людей вроде Джона Брауна на безумные мятежи, которые приходится подавлять крайними мерами. Слушателям Авраама Линкольна в Нью-Йорке, естественно, хотелось узнать, что же он думает по такому острому вопросу, как вооруженный мятеж.

Линкольн от вызова не уклонился.

IV

Как ни странно, говоря о Джоне Брауне, Линкольн обратился не к своим слушателям, а как бы к южанам. Он сказал, что партия республиканцев и не думает вмешиваться в отношения между рабами и рабовладельцами на Юге. Он заверил их, что в случае любых восстаний федеральное правительство встанет на сторону защиты закона и порядка и что согласно Конституции федеральное правительство не имеет права освободить рабов. Но он, Линкольн, протестует против заявлений сенаторов Юга об их намерении выйти из Союза в случае, если президентом будет избран республиканец.

«…В этом случае, говорят они, вы разрушите Союз, и вина за это огромное преступление падет на вас. Интересная логика. Грабитель приставляет вам к голове пистолет и говорит, чтобы вы делали то, что он велит. «А иначе я стреляю, и на тебя падет вина в совершенном убийстве…»

Затем Линкольн обратился уже непосредственно к своей аудитории:

«…Даже перед лицом провокаций мы не должны действовать импульсивно, под влиянием страстей. Даже если южане не будут нас слушать, мы должны трезво взвесить их требования и подчиниться им, если мы после серьезного обсуждения решим, что мы можем сделать это, не нарушая долга…»

Удовлетворит ли это южан? Тут есть проблема, говорит Линкольн:

«…Мы знаем по опыту, что мы убедим их в нашем нежелании вмешиваться в их дела только тогда, когда мы перестанем говорить, что рабство – это плохо, а станем говорить, что рабство – это хорошо. И это должно быть доказано не только словaми, но и действиями. Мы должны изменить все наши взгляды, а иначе они не поверят, что все их беды идут не от нас…».

Так что же остается делать? Да ничего особенного – надо просто выполнять свой долг и делать правое дело, бесстрашно и эффективно, и не дать рабовладению распространиться на федеральные земли, а уж кстати и еще одно – не следует позволять Югу навязывать свободным штатам правила, которые устраивают Юг. Свою речь Линкольн закончил словами: «…сохраним же веру в то, что правота дает силу, и с этой верой осмелимся выполнить наш долг, так, как мы понимаем его…»

Все полторы тысячи человек, собравшиеся в зале «Купер Юнион» в Нью-Йорке, встали в едином порывe. Зал взорвался аплодисментами.

Номинация

I

Делегаты сьезда республиканцев Иллинойса собрались 9 мая 1860 года в огромном шатре, наскоро приделанном к более прочной конструкции, а именно к двухэтажному зданию. Все вместе это называлось «Вигвам». Разместить иначе великое множество собравшихся оказалось невозможно – одних только делегатов набралось шесть сотен человек. Впрочем, по поводу толкотни никто особо не возражал. По случаю такого события можно было и выпить, и в толпе хватало народа, уже хвативших стаканчик-другой. Ричард Оглсби, трижды избиравшийся на пост губернатора Иллинойса, сообщил собравшимся, что прибыл некий подарок, – и в «Вигвам» торжественно внесли две шпалы и плакат с надписью: «ABRAHAM LINCOLN, THE RAIL CANDIDATE FOR PRESIDENT IN 1860».

Надпись вроде бы простая, но ее не так-то легко перевести.

В принципе она означает вполне понятную фразу: «Авраам Линкольн, кандидат в президенты, 1860», но перед словом «кандидат» зачем-то добавлено слово «RAIL» – «рэйл», что в данном контексте означает не «рельс», а «шпалу».