Великий Линкольн. «Вылечить раны нации»

Ну, и почти немедленно выяснилось, что сделать ничего нельзя. Вокруг Ричмонда были уже давно построены всевозможные фортификационные укрепления, и стреляли оттуда явно не клерки столичных ведомств, срочно мобилизованные в ополчение. Рейд Килпатрика шел уже третьи сутки, марш задержался из-за проливных дождей, внезапность была утеряна, к Ричмонду совершенно явно подтягивались кавалерийские части Армии Cеверной Виргинии – в общем, стало понятно, что следует уходить, и как можно быстрее.

Хуже всего было то, что отряд Дальгрена где-то потерялся.

Килпатрик отправил его отдельно, с целью внезапного нападения на лагерь военнопленных – по слухам, там южанами содержалось до 15 тысяч солдат федеральных войск. Дальгрен должен был каким-то образом их всех освободить и довести до линии фронта – а уж потом помочь в достижении основной цели рейда, атаке на Ричмонд.

План, конечно, был довольно фантастический. Каким образом пять сотен кавалеристов Дальгрена могли довести до линии фронта 15 тысяч измученных, голодных и безоружных людей без того, чтобы их всех не настигли преследователи?

Но все эти упущения в планировании так или иначе не возымели никакого значения, потому что никакого лагеря военнопленных Дальгрен не нашел. Вместо этого его люди наткнулись на виргинскую плантацию, принадлежавшую военному министру КША, Джеймсу Седдону.

Полковник Ульрих Дальгрен вошел в дом, и оказалось, что военного министра он не застал. Вместо него его принимала хозяйка дома, миссис Седдон. Когда полковник ей представился, она просто всплеснула руками. Как оказалось, его отец, Джон Дальгрен, когда-то был ее галантным кавалером, и они даже думали пожениться. Что-то им помешало, влюбленные расстались и пошли по жизни врозь, каждый своим путем – но миссис Седдон была просто счастлива видеть сына адмирала Дальгрена.

Мальчик был так похож на своего отца в молодости…

В общем, понятно, что военный рейд на неприятельскую территорию вылился в дружеский, почти семейный визит – хотя, конечно, накормить 500 людей и лошадей оказалось нелегко и при всем желании владелицы даже такого богатого имения, как плантация мистера Седдона.

Наутро стороны распрощались, отряд Дальгрена двинулся дальше, к своим, и оказалось, что по ходу марша ему необходимо как-то переправиться через довольно глубокую реку. Надо было найти брод – и местный паренек из числа невольников плантации Гучланд вызвался показать место, где конный мог бы пересечь реку, не замочив сапог. Ему посулили награду, кавалеристы двинулись в путь, и через два часа оказалось, что место брода они действительно нашли, но никакого брода там не было. Из-за дождей река разлилась так, что в нее и сунуться-то было опасно – поток мутной воды нес целые бревна, и с большой скоростью.

Ульрих Дальгрен заподозрил измену.

За ним уже гналась кавалерия конфедератов, надо было срочно что-то делать – и он принял решение разделить свой отряд на две части. Первую он отправил к Ричмонду, в надежде, что его люди сумеют соединиться с Килпатриком, вторую он возглавил сам и двинулся вверх по течению реки – он собирался увести погоню за собой.

Действовать надо было очень быстро, время не ждало. Полковник Дальгрен действовал с решительностью хорошего командира – он двинулся в путь сразу же, не медля, задержавшись только на минуту для совершенно неотложного дела.

Он велел вздернуть проводника и хотел лично проследить за тем, чтобы это было сделано, как подобает.

V

Ульрих Дальгрен сделал абсолютно все, что только можно было потребовать от офицера, оказавшегося в трудной ситуации. Та часть его отряда, которую он отправил на соединение с Килпатриком, действительно добралась до цели. С остальными людьми он сумел увести погоню за собой, все-таки нашел переправу и прикрывал своих, лично командуя арьергардом.

Он был последним человеком, который переправился на другой берег, и кто знает, может быть, даже смог бы все-таки уйти. В том, что он нарвался на засаду, винить было нельзя никого, а уж меньше всех – полковника Ульриха Дальгрена. Он, как и положено командиру, ехал во главе своего маленького отряда и был убит одним из первых – в него попало четыре пули, и он свалился с седла замертво. Его люди были или перебиты, или захвачены в плен, и «рейд Килпатрика» тем и окончился.

Он стоил федеральной армии 340 кавалеристов, около 1000 загубленных лошадей – и изрядной доли престижа.

Дело тут было не только в том, что полковник Ульрих Дальгрен оказался убит и весь его отряд погиб вместе с ним, но еще и в том, что газеты Юга раззвонили на весь белый свет, что «все, чего достигла кавалерия северян – это повешенный невольник, по имени Мартин, принадлежавший мистеру Дэвиду Мимсу, владельцу плантации Гучланд…».