Великий и Ужасный-3

— Я вроде понятно объяснил: тебе надо прошвырнуться по городу на предмет организации гужевой тяги для фургонов. Тут у нас граница Великой Степи! Где, как не в Орске связи налаживать с коневодами? И подумай, что нужно в конструкции изменить, чтобы удобно можно было подцепить все прибамбасы типа оглоблей и хомута… Да! Может, есть какие-нибудь маги кто в звериной теме шарит и может животных заколдовать на неприхотливость в пище и послушание? В общем — Васюганскую Хтонь мы точно осваивать будем, Кузенька, даже не сомневайся. Так что и про печь и плиту на традиционном топливе, и гриль на углях — тоже думай.

— А видосы? Ваще-то если ты на ринге будешь бошки мозжить — я должен это заснять! — помотал головой гоблин. — Я как вспомню того Тимоню, так меня тошнить начинает!

— Первым делом — самолеты… То есть — дела ордынские. А видосы и без тебя тут снимать будут!

— Это земщина, Бабай! — возмутился Кузя. — Какие тут будут видосы? Которые местные на свои утюги наснимают? Фу, ты ваще ничё в пиаре не смыслишь, а еще керотиновый директор!

— Ой, да всё ты успеешь! — проигнорировал его оговорку я. — Тем более — вряд ли чтоб я вот так с кандачка на ринг забрался, наверное у них — правила, регламент… Я вообще понятия не имею, что такое это «вне категорий». Тут же земщина! Это не сервитут, где каждой твари по паре и киборги с магами в одной клетке руконогомашеством занимаются. За пару часов основная программа закончится, ты как раз пробежаться и успеешь по своим закоулкам и помойкам, и…

— Два часа? Ты че, Бабай? — хрюкнул Кузя недоуменно. — Не бывают такие быстрые чемпионаты! Ваще-то арифметике…

— Это ты, друг мой носатый, местные реалии не знаешь. Глядишь — и за час победитель выяснится. Залезь в сеть, посмотри прошлый Осенний Орский мордобой! Специфично они тут проходят! Но сначала — самолеты… То есть — лошади! Давай быстро, одна нога здесь, другая там!

И Кузя сдриснул. А я принялся готовиться к наплыву посетителей.

Место я себе за мзду малую пробил козырное: у зеленой зоны, между памятником Ивану Васильевичу Грозному, который с постамента угрожал неприятелям своим неизменным посохом, и с выключенным по осенним временам фонтаном. Отсюда было видать и помост, на котором обустроили ринг, и Орский государственный драматический театр. Я быстро успел пройти все необходимые процедуры при помощи новых знакомых: Дары и Аршака, и урукской волосатой лапы в местной милиции, и на фудкорте оказался первым, обставив местных пирожников, продавцов разливного пива, попкорна, сэндвичей и прочей фигни, которая и рядом не стояла с кофе на песке и жирнючей ароматной шаурмой.

Народ заполнял площадь Эльфийских добровльцев волнами: явно это были рабочие с предприятий и специалисты из учреждений, которые после окончания рабочего дня добирались до площади своим ходом или на знаменитых орских трамваях. Эти трамваи напоминали шушпанцеры и пепелацы одновременно, и, казалось, должны были разорваться от внутреннего давления орочьих масс, но почему-то фурычили даже при стопроцентном износе основных узлов. Не иначе тоже — эгрегориальная техника! Все верили, что они должны работать — вот эти ржавые монстры и работали. И исторгали из себя новые и новые группы разгоряченных предвкушением драки и употребленным алкоголем товарищей.

— Душ-ный! Душ-ный! — снага перли на плечах будущего претендента на роль чемпиона и скандировал его имя.

— Ва-ви-ла! Ва-ви-ла! — верещали гоблины, вылезая из окон трамвая. — У-бей! У-бей!

Что, и гоблины участвуют? Хотя что это я? Весовые категории же обозначены. То есть особо крупный урук мог схлестнуться с троллем, а поджарый тип вроде Аршака — со снага, или с человеком… Люди тут были подстать оркам: суровые, небритые, кряжистые, с обветренными лицами и крепкими кулаками — становой хребет человеческой расы! Эти битые жизнью деды, матерые мужики и хулиганистые парни явно чувствовали себя среди орков как рыбы в воде! И у них был свой чемпион — какой-то Алёша Маятный, и мне по ряду причин очень сильно хотелось на него взглянуть хоть краем глаза, но…

Ноздри мои затрепетали: запахло озоном, будто кто-то решил заняться электросваркой в непосредственной близости от моего фургона, а потом Воронцов спросил:

— Ты как Демидова в такого охальника превратил, а? — Георгий Михайлович на сей раз был в ничем не примечательной цивильной одежде, которая подошла бы и бизнесмену средней руки, и военному в отставке, и университетскому преподавателю: пальто, свитер с горлом, брюки, туфли. Только аристократический профиль и гордая осанка выдавали в нем человека, привыкшего повелевать.

— Хорошо, что уруки ничего не боятся, — сказал я. — Иначе вы испугали бы меня до чертиков, ваша светлость, и получили бы турочкой прямо по темечку. Кофе бы испортилось, турочка бы помялась… Неловко бы вышло, в общем!