Великий Гваддл

– Да, да. Мы еще вчера лишнего хлебнули.

– Хорошо, тогда я посвящу вас в курс дела. Мы с мужем занимаемся экскурсиями. Возим на этих маленьких корабликах туристов по каналам. Достопримечательности показываем. Все у нас хорошо шло до тех пор… – И она заплакала.

– Все хорошо, продолжайте. – Сказала я холодно.

Мне не хотелось во все эти слезливые подробности вникать. Просто, нужно было поскорей покончить с этим делом.

– А потом появилась она. Эта… Даже не знаю, как ее назвать. Вылезла на берег перед лодками и принялась причитать. И так жалко ее. И такая отвратительная, что и не выгнать. Муж хотел убить ее, а я не могу допустить. Ведь ее и так жалко. А попросить ее не могу, чтобы она ушла. Друзей то у нее совсем нет.

Генри почесал висок указательным пальцем. Я заметила, что женщина какая-то подозрительная. Может она спятила тут? Кто знает.

– Что нам сделать?

– Попросите ее убраться куда-нибудь в другое место. Мы так работать не можем. Я, как ее вижу, так плакать начинаю. А мужа тошнит при одном ее виде.

– Она такая ужасная? – Спросил Генри скривившись.

– Отвратительнейшая…

– Хорошо, мы справимся.

– Только не убивайте ее.

– Да, да. Можете идти.

– Эта тварь живет в воде, периодически на берег выползает. Можете подождать ее на берегу. Возьмите в углу два стула.

Мы взяли стулья и вытащили их на берег. Генри зевнул. Стулья оказались на удивления удобными. Как я и ожидала, мой напарник уснул. Оставалось караулить одной. Но даже я не выдержала, и уснула.

Мой сон потревожил громкий вздох со стороны Генри. Я неспеша повернулась и прикрыла рот руками. Ничего более отвратительного в своей жизни я не видела. Это создание было похоже на огромную соплю. Повсюду торчали какие-то наросты. Глаз я не увидела. Зато явственно слышала его вздохи и ахи. Генри еще спал. Меня начало подташнивать. Я толкнула его и попросила поглядеть справа от себя. Он тоже прикрыл рот. Повернулся с таким лицом, словно ему лимон в рот засунули. Тварь еще раз вздохнула и начала свой монолог.

– Никто меня не любит. Нос воротите. Я же могу вас просто проглотить. Вы же козявки просто. Но не буду этого делать. Зачем? Что от этого изменится? Ничего. Абсолютно ничего. Как не было у меня друзей, так и не будет. Вы меня видели? Я же вижу, что морщитесь. Зачем тогда пришли сюда. Даже эта бедная женщина плачет, когда меня видит. Как же мне плохо. Вы бы знали… Даже не потому, что я вот такая страшная. А потому, что не с кем и словцом переброситься. Как же страшно одиночество. Живу тут одна. Как и грустно мне. Как и грустно. Хоть бы разговор поддержали.

Тварь побулькала и замолчала. На ее поверхности затряслись многочисленные отростки.

– Ты что плачешь? – Спросил Генри, едва сдерживая рвотные позывы.

– Да, я плачу. Вы думаете, наверное, что я и плакать не умею. Спасибо! Спасибо…

– Нет, нет. Совсем нет. Понимаешь…

– Да чего тут понимать. Тошнит вас от меня. Вижу я. А знаете, ведь у меня был когда-то друг. Он меня любил…

Тварь еще больше затряслась.

– Друг? Такой же как ты.

– Нет, человек. Мальчик, насколько я могу судить. Я была маленькой, жила в аквариуме. А он ухаживал и кормил меня. Часто беседовал со мной. Я ответить не могла, но понимала его. А однажды, родители увидели, как он со мной разговаривает. Да и вообще… Меня увидели. Я и не понимала, чего они так ужаснулись. Отца его даже вырвало. Он плакал…

Тварь задумалась и перекатилась на другой бок.

– А что дальше было.

– Меня смыли…

– Не понял, что значит смыли?

– В унитаз. Взяли и смыли. Даже хуже. Он под присмотром мамы меня взял и смыл. Я до сих пор помню это все.

У Генри слезы навернулись от этого рассказа. Он даже начал всхлипывать.

– Вот представь, подружка твоя возьмет и смоет тебя. Тебе хорошо будет?

Генри зарыдал вместе с этой тварью. Они прямо сидели рядом и тряслись. Ох! Вот и противное же зрелище.

– Так, хватит! – Вступила я в дело. – Никого я смывать не собираюсь. Нам тебе сказать нужно одну вещь.

– Какую? – Спросила тварь всхлипывая.

– Ты тут мешаешься.

– Я везде мешаюсь…

– Здесь экскурсии проводят. И все такое. Еще женщину эту извела ты своими историями. Посмотри, все же плачут!

– И правда…

– Можешь себе друзей в другом месте поискать?

Тварь задумалась, а Генри начал утирать слезы.

– Могу, только пусть парень докажет, что я не зря живу. Что не такая я отвратительная.

– Что нужно сделать. – Спросила я.

– Меня нужно погладить по хоботкам.

– Генри, погладь ее по хоботкам. – Попросила я.

– По хоботкам? – Спросил Генри морщась.

– Да, по хоботкам. Давай скорее.