Великие пророчества о России

— Куда же он едет? — продолжал спрашивать граф Феникс. — Разглядите дорогу.

— Он едет… едет сюда… он близко… очень близко…

— Глядите…

— Карета поворачивает… карета въезжает… вот князь выходит… вышел…

В это время двери гостиной растворились и громкий голос объявил:

— Его светлость князь Григорий Александрович Потемкин.

Некоторые дамы вскрикнули, все собравшиеся засуетились. Елагин поспешил к дверям. Граф Феникс торжествующе всех оглядел.

В дверях показалась величественная, могучая фигура Потемкина.

— Вот, Иван Перфильевич, — говорил он, обращаясь к хозяину, — не думал быть у тебя сегодня… Часа три, как приехал из Царского, думал отдохнуть, да скучно стало, вспомнил, что у тебя сегодня представление какое-то… фокусы, что ли… ну и поехал. Что же такое у тебя происходит?

Эти громкие слова слышали все. Никто, естественно, не дерзнул и подумать, что Калиостро с Потемкиным могли быть в сговоре. Граф Феникс добился нужного впечатления.

Калиостро впервые видел Потемкина и теперь внимательно в него вглядывался, стараясь сразу понять его, понять так, чтобы не допустить ошибки. Он ведь и в Петербург приехал главным образом из-за Потемкина. Потемкину отводилась главная роль в его планах.

— Так вот твой фокусник? Ну, покажи мне его, посмотрим, что за птица, — говорил светлейший Елагину, — дай поглядеть, проведет ли он меня… а хотелось бы, чтобы провел, — смерть скучно!..

Потемкин скучал весь этот день, с самого утра. Он уже и так встал с левой ноги. Все его сердило, все казалось ему пошлым, глупым, надоедливым, совсем бессмысленным. А тут еще перед ним сейчас раскланивался разряженный в пух и прах, осыпанный драгоценными каменьями человек. Елагин представлял заезжего фокусника.

«Граф Феникс — черт знает что такое!..»

Потемкин взглянул, увидел красивое, энергичное лицо, живые и проницательные черные глаза, смело на него глядевшие. Он небрежно кивнул на почтительный поклон иностранца, презрительно усмехнулся и подумал: «Однако, должно быть, шельма!»

Граф Феникс нисколько не смутился, хотя смысл усмешки Потемкина и даже сущность его мысли были ему ясны. Своим мелодичным голосом, в красивых фразах он выразил русскому вельможе, что гордится честью быть ему представленным и сделает все возможное, чтобы не на словах, а на деле доказать ему свое глубокое уважение.

Потемкин не находил нужным церемониться и на любезность отвечать любезностью. Ему было скучно. Если покажут что-нибудь интересное — отлично! А если нет, он уедет скучать в другое место…

Потемкин почти так и выразился, потребовав, чтобы ему показали что-нибудь интересное. Тогда граф Феникс приступил к осуществлению своей первоначальной программы.

— Ваша светлость, — сказал он Потемкину, — вы напрасно принимаете меня за фокусника или за нечто в этом же роде. Вы очень скоро убедитесь в своей ошибке. А сейчас вы желаете увидеть нечто выходящее из ряда привычных, ежедневных явлений. Если захотите, я вам покажу очень много такого, но во всем необходима постепенность, последовательность: не я начну показывать, а моя жена.

— Ваша жена… графиня Феникс… где же она? — произнес Потемкин с такой улыбкой, которая могла бы уничтожить всякого.

Но графа Феникса она нисколько не уничтожила. Изящным и полным достоинства жестом он указал Потемкину на Лоренцу, сидевшую неподалеку и спокойно взиравшую на говоривших.

Потемкин взглянул и увидел прекрасную женщину. Он сразу, в мгновение ока, произвел надлежащую оценку. Она полностью отвечала его вкусу. Он как раз предпочитал подобную неправильную, капризную красоту. Светлейший быстро подошел к Лоренце… Еще минута — и он уже сидел рядом с нею. Выражение скуки и горделивого презрения сбежало с его лица…

Она щебетала ему что-то на своем странном, смешном и милом французском языке, а он внимательно слушал. Потемкин любезно, покровительственно и ласково улыбался ей. Прелестная волшебница с каждой минутой все сильнее околдовывала его.

— Что же, ваша светлость, угодно вам, чтобы моя жена показала что-нибудь интересное и достойное вашего внимания? — спросил граф Феникс.

— Она уже показала мне самое интересное и прелестное — показала себя, — проговорил Потемкин, не отрывая глаз от Лоренцы.

Граф Феникс поклонился, благодаря за комплименты. И теперь уже на его губах мелькнула насмешливая и презрительная улыбка.

— Вы очень любезны, князь, — засмеялась Лоренца, в то время как бархатные глаза ее загадочно и странно глядели на светлейшего, — но если мой муж что-нибудь обещает, то он выполняет обещанное, а когда ему нужна моя помощь, я ему помогаю… Друг мой, — обратилась она к мужу, — если тебе угодно, ты можешь приступать к опыту.

Слово «опыт» мигом облетело гостиную. Граф

Феникс наклонился к жене, положил ей руки на плечи. Затем Потемкин и все, стоявшие близко, расслышали, как он тихо, но повелительно приказал ей: «Спи!» Он прижал ей глаза указательными пальцами, потом открыл их снова и отступил.