Великанша

Дуло «веслиха» уставилось Шейде в лоб. Оставалось только спустить курок, но пальцы не подчинялись. Хилл беспомощно взирал на громадное, чарующее тело, вспоминал восхитительную игру. Какая шлюха в галактическом борделе может сравниться с такой всепоглощающей жестокостью? Какая обувь может восполнить примитивный диктат босой исполинской ноги?

С гневным воплем Шейда потянулась к добыче. Хилл направил ствол ей в шею, зажмурился и выстрелил.

Она ничком повалилась на склон. Все происходило очень медленно, и Хилл успел увернуться. Волосы разметались вокруг головы, погребая под собой кусты и деревья.

Хилл нарвал на берегу цветов — синих, желтых, оранжевых. — и вплел их в пряди покойницы. Земля покраснела от крови, вытекающей из огромной раны на шее. Он просидел возле нее весь день. Вечером в последний раз поднялся по склону и перебрался на другую сторону гряды.

«Мотылек» уцелел; то ли Шейда о нем забыла, то ли пренебрегла. Хилл уселся за штурвал и взмыл в ночное небо. В вышине загорались звезды, отовсюду веяло покоем. Пойду я на гору мирровую и на холм фимиама[1]…

Внизу проплывала залитая звездным светом земля: поля, реки, холмы, поросшие цветами пригорки… Теперь нужно продать пятьсот голов скота и забрать у Галактического совета обещанное вознаграждение. Хилл точно знал, как потратит деньги. Знал, как проведет остаток жизни. Он снова станет завсегдатаем борделей, еще большим, чем прежде. И, как приговоренный, будет искать ее призрак среди шлюх.

Антистрофа

Ее призрак среди шлюх.

Пер. Анны Петрушиной