Величие и крах Османской империи. Властители бескрайних горизонтов

У этого города стены были и со стороны суши, и со стороны моря. Своими очертаниями Константинополь, расположенный на полуострове, напоминает голову собаки, глядящей на восток. Над ее носом встречаются Золотой Рог и Босфор, ее горло ласкает Мраморное море, а протянувшиеся от моря до Золотого Рога сухопутные стены, возведенные императором Феодосием в V веке, похожи на огромный ошейник, свободно свисающий на грудь. Морские стены были построены в один ряд. Те, что шли вдоль моря, вырастали прямо из воды; кое-где они были обрамлены рифами и отмелями, кое-где находились ворота и в двух местах — хорошо укрепленные гавани. У Золотого Рога вдоль стен тянулась береговая полоса, образовавшаяся за долгие века и застроенная портовыми складами, однако от попытки приступа эту стену защищала огромная цепь — всем цепям цепь, как чудовище Урбана было всем пушкам пушка, — перегораживающая вход в залив, дабы не пускать туда вражеские корабли. Одной февральской ночью из гавани предательски ускользнули семь кораблей — шесть с Крита и один венецианский, увозя на себе семьсот итальянцев. Остальные корабли, в основном парусные, без весел, продолжали невозмутимо стоять на якоре. Двадцать шесть из них были снаряжены для боя. У северного берега залива, под стенами генуэзской колонии в Пере, сохранявшей строгий нейтралитет в течение всей осады, стояли торговые суда.

Стены, скалы, цепь и быстрые течения делали атаку с моря практически невозможной. Сухопутные же стены были такими высокими и массивными, что казались совершенно неприступными. Там, где стены от берега Золотого Рога поднимались вверх по крутому склону холма, в них был небольшой выступ, напоминавший собачье ухо, — там находился старый квартал Влахерны, давно ставший частью города и защищенный фортификациями императорского дворца, встроенного в стены. Отсюда непрерывной линией до самого Мраморного моря тянулись стены — тройные, если считать зубчатый бруствер, отделявший ров шириной восемнадцать метров, который можно было заполнять водой, от внешней, почти восьмиметровой стены с квадратными башнями. За ними на расстоянии двенадцати — восемнадцати метров высились двенадцатиметровые внутренние стены с восемнадцатиметровыми башнями, одни из которых были квадратными, другие восьмиугольными, и все предусмотрительно располагались между башнями внешней стены.

Если у этой грандиозной оборонительной системы и было слабое место, оно, как принято было считать, находилось в долине, склоны которой спускались метров на тридцать к небольшой речке, проникавшей в город сквозь трубу, проложенную под стенами. Именно там стояли шатры султана, там были размещены янычары и установлена пушка-циклоп, взиравшая своим единственным глазом на венецианских матросов в их хорошо узнаваемых костюмах, которых император попросил пройти маршем вдоль укреплений, дабы напомнить султану, что венецианцы тоже готовятся защищать город до конца.

Османы, со своей стороны, вырыли вдоль всей сухопутной стены окоп, защищенный земляным валом с частоколом на гребне. Командующий флотом Балтоглу, болгарин, перешедший в ислам, получил приказ следить, чтобы никто не мог добраться до города со стороны Мраморного моря, но прежде всего — прорваться в Золотой Рог.

6 апреля впервые заговорили пушки — так громко, что от их рева женщины падали в обморок, — и повредили небольшую часть стены, которую оборонявшиеся успели починить за ночь. Две маленькие крепости, до сих пор находившиеся в руках греков, артиллерийским огнем были принуждены к сдаче; уцелевшие защитники — и те, что сдались, и те, что были захвачены в плен на дымящихся руинах, были посажены на колья в назидание людям на городских стенах; крепость на одном из крупных островов в Мраморном море была сожжена, ее гарнизон перебит, а всех жителей острова выловили и продали в рабство, что, по мнению Балтоглу, было справедливой карой за то, что они допустили сопротивление османам на своей территории.

Из больших пушек можно было стрелять лишь по семь раз в день, поскольку из-за отдачи они скользили по влажной земле и скатывались с лафетов; однако они неустанно вели свою разрушительную работу на протяжении шести недель. После первых неудач в Золотом Роге, где десять христианских кораблей охраняли цепь и даже предприняли неожиданную атаку на флот Балтоглу, турецкая пушка, установленная на мысе Пера, потопила одну из галер единственным выстрелом, и остальные корабли поспешили отойти от цепи вверх по заливу, туда, где они были в безопасности.

Осажденные — солдаты, люди мирных профессий, женщины — трудились на стенах круглые сутки, укрепляя пострадавшие от ядер участки досками и мешками с землей, сооружали из бочек бойницы, набрасывали на стены тюки шерсти и драпировали их кусками кожи, чтобы смягчить удары ядер. Ночной штурм, предпринятый янычарами, лучниками и копьеметателями при мятущемся свете факелов, звоне цимбал и грохоте барабанов, был отбит после четырехчасовой рукопашной схватки, в которой христиане не потеряли ни одного бойца — так крепки были их доспехи.