Величие

— В таком случае, очевидно, ты просто оборзел, раз сознательно проигнорировал предупреждение, что я некогда тебе сделала, — она уставилась на меня ледяными голубыми глазами. В них плескалась неистовая ярость, но голос баронессы оставался обманчиво спокойным. — Я предупреждала, что голову тебе откручу, если ты посмеешь тронуть Ирину. Предупреждала и слов на ветер не бросала. У нас был уговор, Михаил — ты пообещал держать чресла в узде. И ты даже на это согласился.

А, понятно. Кажется, Ирка все же спалилась, когда думала, что незаметно пробралась ко мне в комнату. Недоработка вылезла: следовало отвести глаза или наложить иллюзию пустого коридора. Почему Ирка об этом не подумала? Или она хотела, чтобы Матильда узнала? Если так, то как-то жестко все вышло…

Что ж, однажды это все равно бы вскрылось. Разве что я собирался сделать все по-человечески, если повезет остаться в живых. Давно следовало расставить точки над «i», просто Матильда несколько ускорила события.

— Это обоюдное желание, ваше благородие, — я выдержал ее взгляд и не собирался сдаваться. — К вашему сведению, это уже не впервые. Другое дело, что я честно ждал ее совершеннолетия и никогда не настаивал на близости. Да и в связях с другими особами замечен не был. И, разумеется, я готов делать все дальнейшие шаги, какие положены в данном случае. Только бога ради, давайте сперва разгребем все дерьмо, что устроила императорская сестрица!

Вероятно, Матильда ожидала от меня другой реакции. Может привыкла считать себя старшей, привыкла руководить и отдавать мне приказы. Только обстоятельства изменились. Теперь я был главой рода и держался соответствующе. И хотелось бы снова стать тем сбитым с толку Михой, каким я впервые попал в Лебяжье. Но с тех пор изменились не только мы, но и сам мир вокруг нас.

— Что бы ты себе ни думал, я никогда не дам разрешения на ваш союз, — ответила женщина. — Особенно сейчас, когда Ирина стала той, кем стала. У нее должно быть другое будущее. Яркое, в котором она сможет реализовать всю себя. Ты не сможешь ей этого дать, Михаил. У тебя ничего не осталось.

Я понимающе улыбнулся. Ох уж эта гиперопека…

— Может все же предоставите ей право решать? При всем уважении, Ирина уже не просто достигла совершеннолетия. Она де-факто и не Штофф вовсе. Связав себя с Константинопольским Осколком, она это подтвердила. Теперь она принадлежит роду Романовых, Матильда Карловна. И не думаю, что ваше мнение будет решающим.

Баронесса насмешливо на меня взглянула.

— Я и правда тебе поражаюсь, Михаил. Вроде и не самый глупый парень, а порой оказываешься ну настолько наивным, что не знаешь, куда деваться. Поверь, договориться с императорским домом у тебя еще меньше шансов. Ирина для них сейчас — надежда и спасение. Ты всерьез думаешь, что они отдадут ее тебе? Графу без родового гнезда и со спящим источником силы? Поразительная самоуверенность, Соколов. Просто восхитительная.

— Закончили издеваться?

— Я не издеваюсь, Михаил. Я говорю все как есть.

— Раз мы заговорили о том, как есть, позвольте напомнить, что ни вас, ни меня прямо сейчас в Петрополе видеть не рады. И прежде чем разговаривать о будущем вашей подопечной, сперва нужно отбить город и Великий Осколок у Ксении. В этой мясорубке можем погибнуть мы все, и тогда ваши страхи не реализуются. Вы же понимаете, что Ирина сейчас самая большая угроза для Великой княгини?

— Разумеется, понимаю, — раздраженно бросила Матильда.

— В таком случае прошу вас, давайте решать проблемы по мере поступления. А дальше протестуйте сколько влезет.

Баронесса оскорбленно поджала губы, но быстро вернула самообладание. Лишь то, как яростно она ткнула окурком в пепельницу, выдало ее истинные чувства.

— Перемирие, Соколов, — тихо сказала она. — Я не стану тебе врагом, пока мы не вернем Петрополь государю. Но не думай, что я забуду. Не думай, что позволю тебе испортить ей жизнь. Когда все закончится, если Господу будет угодно, я взыщу с тебя по всем счетам, Михаил. Сейчас я оставлю тебя в живых лишь потому, что ты можешь быть полезен. Но позор ты смоешь кровью.

Глава 25

Когда все разъехались, Воронцов остался дуться наверху, Ирка наслаждалась гостеприимством четы Козляниновых, а я окончательно распрощался с идеей выспаться. Не хотелось мне дрыхнуть, пока Серега в доме. Вряд ли он выкинул бы какую-нибудь глупость, но так мне было спокойнее.

Стараясь убить время, я прогуливался по залам первого этажа: из столовой вышел в гостиную, перешёл холл с лестницей и оказался в еще одной гостиной поменьше, что соседствовала с библиотекой. Планировка немного напоминала наш погибший дом в Ириновке, и я почти что на автомате потянул ручку на себя.

И лишь затем осекся. Все же библиотека — место не всегда публичное. Некоторые хозяева предпочитали включать ее в перечень личных комнат.

— Вас что-то смущает, Михаил Николаевич? — услышал я голос Козлянинова за спиной.

Я резко отдернул руку и обернулся.

— Прошу прощения. Мне следовало спросить разрешения.