Велец Дьма

Мы пили пиво, нам уступили бильярд, но всё это время я ловил на себе сочувственные взгляды посетителей. Уверен на сто процентов, никто из них, ни за что на свете, сейчас не согласился бы поменяться со мной местами.

Поднявшись по лестнице, Леонид пропустил вперед Катерину и вышел сам в душную ночь. После атмосферы «Молодняка», насыщенной тяжёлыми парами табачного дыма и алкоголя, воздух на улице казался апофеозом чистоты и свежести.

– Очаровательная, таинственная безлюдность, – выдохнул Леонид и задрав голову, посмотрел на полную луну, которая проглядывала сквозь рваные облака. Опьянение у него потихоньку проходило, замещаясь приятным чувством тепла от осознания, что тебя любят.

– Как хорошо! – вздохнула Катя, прижимаясь к плечу Лёни, и тот согласился. Действительно, душа у него сладко ныла от ощущения происходящего. На сердце пела любовь, голова кружилась в опьянении, в животе порхали бабочки.

Взявшись за руки, они не спеша двинулись прямо по улице, наслаждаясь тишиной и свежим воздухом, вдыхая наполненный нектарами запах летней ночи. Тренькали невидимые сверчки, монотонно жужжали вдалеке ветряки.

– Мельницы, – сказал Леонид и махнул рукой в сторону невидимых в ночи холмов. – Первый раз в жизни я увидел их именно здесь. Они ведь действительно работают? Снабжают город электричеством?

Катя бросила на него задумчивый взгляд.

– Работают да, исходя из того, что лопасти крутятся. – Она засмеялась. – А вот снабжают ли кого электричеством, этого, похоже, не знает никто.

– Как так? – он удивлённо посмотрел на неё, подумав, что она шутит. – Этих мельниц на холме штук сто наверно, не меньше. Кто-то же их поставил?

– Если тебе это действительно интересно, то расскажу что знаю. – Катя закурила сигарету. – Жил здесь в Роуке один человек, лет двадцать тридцать назад. Фамилия у него очень запоминающаяся, на слуху у всех местных, только я её забыла. Очень богатый, красивый и умный, короче мечта, а не мужчина.

– Прям эталон. – Вставил Дачников. – На чём он своё состояние поднял в этих краях? Нефть в Спящих холмах нашёл?

– Он не отсюда сам. Приезжий. На чём заработал свои миллиарды, никто не знает, да особо никто и не интересовался. Он вложил достаточно личных средств в облагораживании этого городка, и все жители были ему весьма признательны и вопросов лишних не задавали.

– Он ещё и добродетель? С ума сойти. А где подвох?

– У него была идея фикс построить город. Свой город.

– Типа город мечты с идеальными условиями существования?

Катя пожала плечами.

– Да нет вроде. Просто город. Назвать его в свою честь, стать мэром и сидеть до конца жизни возиться с ним как ребёнок с кукольным домиком.

– Судя по всему ему, не удалось воплотить свою мечту в жизнь, – Лёня хмыкнул, многозначительно посмотрев на облезлый фасад дома культуры, который показался от них слева. – А причём тут мельницы?

– Насколько я знаю, ему удалось выкупить весь этот участок земли от Горловины и до Хребта. Вся Чаша Енотов принадлежала, а возможно и до сих пор принадлежит ему. Он планировал снести деревеньку, а тогда Роук насчитывало едва домов тридцать, полностью и начать возводить с нуля свой город. Что-то он успел сделать, канализацию, к примеру, но, к сожалению, по неизвестным обстоятельствам ему пришлось спешно свернуть всё строительство и скрыться в неизвестном направлении. Ветряные мельницы стали в своём роде авангардом строительства Роука и были призваны обеспечивать будущий мегаполис электричеством и не зависеть от внешнего мира. По сути, он планировал вообще сделать город автономным. Мне до сих пор интересно, что бы из этого получилось. Тогда запустились водонасосная и электростанции, после этого всё и стихло.

– То есть мельницы, по сути, работают, но не на город?

– Да, – Катя выкинула окурок в кусты. – И никто не знает, на что они работают. Многие старожилы, кстати, всё ждут второго пришествия Великого Благодетеля, говорят, что он или его потомок вернётся сюда и завершит начатое.

– Долго ждут? – невинно осведомился Леонид.

– Да лет тридцать, – ответила Катя, подумала и разразилась смехом. – Долго же им ещё ждать придется, похоже, потому что до сих пор о нём ни слуху, ни духу не было.

Они посмеялись.