Вектор: Жизнь и смерть

Они попали в зону без света, но причина темноты была не в сбое систем этого сектора: виной были последствия борьбы жизни и смерти. Оба сменили портативные фонарики с оружия на прибор ночного видения в шлеме, дабы не выдать свою позицию возможному врагу. Куда ни посмотри, легко было ужаснуться той жесточайшей и кровавой бойне. Но если ранее, пусть и не на большом отрезке пути к этому месту они и встречали признаки схваток с монстрами и людьми, то здесь была настоящая резня… Стены и пол пропитаны следами крови, под которыми видны вмятины от ударов, царапины от когтей и ногтей, отверстия от пуль, – поле боя, иначе не назвать. Свете и Альберту подобное было видеть легче, чем неподготовленному гражданскому, но все же, несмотря на профессию и призвание, опыт и стаж службы, даже они замедлили шаг, не имея возможности игнорировать окружение. К тому же никто не давал гарантии, что где-то не прячется оставшийся в живых. Они то и дело наступали на гильзы, осколки выбитых стекол, всякий хлам и даже помятые от ударов ножи и куски железа, используемые по тому же назначению. Казалось, они опоздали к «вечеринке» на каких-то несколько часов, но на самом деле открывшаяся картина скорее напоминала некий монумент или инсталляцию, как закрепление того события, от которого даже у самых крепких и сильных характером пробегут мурашки по спине. Разумеется, никто из них не позволит себе открытых эмоций: у них есть задача – ее надо выполнить, а ставить трезвость ума выше эмоций – одно из первых, чему их учили, и учили хорошо. Света всерьез порадовалась тому умению контролировать себя, но все же окончательно лишиться переживаний и даже страха от увиденного ей было не по силам. Да и кому может быть, разве что ненормальному, подумала она, остановившись посреди перекрестка. Света уже поняла, что вряд ли тут есть хоть кто-то или что-то, и, не желая более смотреть на окружение через зеленоватый оттенок, выключила прибор ночного видения и включила фонарик на оружии, желая детальнее, во всех красках увидеть страшное окружение. Альберт же молча сделал так же, чему она даже несколько удивилась, но не подала виду. Света не помнит, когда видела столько явных и неприкрытых следов не просто борьбы, а настоящей кровавой и жестокой войны за жизнь, безжалостной и разрушительной во всех отношениях. Несколько десятков человек были заперты здесь и, явно чрезмерно надеясь на безопасность этого импровизированного лагеря, то ли забыли об отходе, то ли не организовали часовых. Они стояли на широком перекрестке, наблюдая со всех сторон одну и ту же ужасную и кровавую картину.

– Заметила?

– Да. Враг вылез оттуда. – Света указала на разорванную дверь в конце недлинного коридора за поворотом налево, где также была куча предметов мебели, служившая утолщению двери, – там в конце был самый очаг, видимо, это случилось, пока все спали, ну или просто надеялись там спрятаться. Они сами загнали себя в ловушку.

– Сталкивалась с таким?

– С таким – нет. Но ты же читал мое дело, знаешь, что я не из робкого десятка, так что не бойся, тебя не брошу.

– Не вижу каких-либо причин полагаться на наличие здесь нашей троицы. Идем.

Света кивнула ему и только сделала шаг за ним, как ее взгляду открылось что-то такое, чего она не могла пропустить. Справа от перекрестка, там, вдалеке…

– Стой, – приказала она так, словно предостерегла от опасности, тем самым заставив его готовиться к нападению. Но, оглянувшись, он не заметил ничего и только хотел спросить, в чем дело, как увидел уходящую от него фигуру.

– Здесь что-то странное…

В метрах десяти впереди она увидела светящиеся точки, словно маленькие лампочки, которые даже при такой кромешной тьме было легко не заметить на расстоянии. В дальнем широком зале со стеклянными стенами все четче заметны своего рода светлячки, усеянные сотнями на всех поверхностях внутри. Желтого цвета, они размером с ноготок, в виде продолговатых зернышек, повылезали из тоненьких стеблей, словно паутиной захвативших все поверхности.

Оба остановились на границе, прямо перед рамами с разбитыми стеклами, осколки которых похоронены под частями здешней Жизни в виде корней. Света выключила фонарик, чему сразу же последовал Альберт. «Зернышки» словно имитируют свечение звезд, доступное человеческому глазу. «Даже в смерти есть своя красота», – подумала она.