Век Толкина

Гуманист, на собственном опыте испытавший "животный ужас окопов" (его собственные воспоминания о сражениях на Сомме), не мог закрыть глаза на творившееся вокруг. Да и можно ли было отсидеться за бастионами средневековых манускриптов в то время, как из "черных туч" реальности, застилавших небосклон, сыпались на землю бомбы. (Сам Оксфорд не бомбили ни разу, но лежавший севернее город Ковентри асы Геринга буквально сравняли с землей.)

Толкина война пощадила - как уже было сказано, отмеренную ему чашу жизненных испытаний он к тому времени выпил сполна, - сохранив ему сыновей. Старший был священником и, по счастью, вовремя успел эвакуироваться из Рима, где учился в духовной академии, а младшего не взяли в армию по болезни; только средний сын всю войну прослужил зенитчиком. Но через Оксфорд шли бесконечные обозы с ранеными и эвакуированными, и стареющий профессор все это смог наблюдать собственными глазами: горе, страдания, смерть.

Так задуманная совершенно вневременной сказка полнилась образами и деталями, которые потом оказались до боли знакомы читателю, пережившему годы войны.

Конечно, Толкин намеревался оставить сказку сказкою, избежав прямых аналогий. Но известно ведь: писатель как губка впитывает все, что видит и слышит; а как после трансформируются эти впечатления, в каких образах причудливо преломятся, заранее угадать не рискнет, пожалуй, никто.

И еще он подсознательно задумался, наверное, о том, о чем стали говорить повсеместно, но уже после войны. И после того, как мир узнал о Бомбе.

Как далеко может завести жажда Власти, оснащенная чудесами технического прогресса (в его, толкиновском, Средьземелье это, конечно же, магическая сила древних Колец). И что может противопоставить этому разлагающему соблазну властью не герой и не предводитель масс, а простой, обычный маленький человек. И можно ли победить темную Власть, и что для этого нужно, и чем придется заплатить за победу.

И можно ли уповать на помощь какого-нибудь доброго волшебника или придется всегда и во всем рассчитывать только на самого себя.

Гигантская книга в трех томах - а это: действие, простирающееся на два полнокровных года, плюс еще детальная хронология на предшествовавшие шесть с половиной тысяч лет (!) и более чем сотню последующих; три с половиной сотни персонажей; шесть десятков прекрасных песен, стихотворений и баллад; "переведенных" с языка эльфов и других народов, населявших Средьземелье; и кто в силах сосчитать, сколько сюжетных и смысловых пластов! - была завершена только в конце 40-х годов. Одно издательство ее поначалу отвергло - потом, очевидно, локти кусали от досады! - а приняло то же, "Аллен энд Анвин".

Первый том трилогии "Властелин Колец" - роман под названием "Братство Кольца" - вышел в свет в 1954 году. А год спустя появились два других - "Две башни" и "Возвращение короля".

И имя Джона Рональда Руэля Толкина отныне было навечно вписано в историю мировой фантастической литературы.

Жизнь книги

О чем же там идет речь в этой книге? Попробуй ответь...

А в "Войне и мире" или в ее американском эквиваленте, романе Маргарет Митчелл "Унесенные ветром", - о чем? Мало сказать, что о войне, и о мире, и об унесенных ветром перемен человеческих судьбах. Настоящую литературу вообще не так-то легко разъять на составные части и каждую снабдить указующей этикеткой.

Трилогия Толкина - это... Что ж, начнем перечислять.

Сказ о героической одиссее, о богатом приключениями военном походе. Эпическая хроника мира Средьземелья. Повесть о простом человеке - "винтике", волею судьбы вознесенном к ее сокровенным рычагам, управляющим мирозданием. Моральная притча о коррумпирующей сущности власти - и "исторический" рассказ о том, как последняя была низвергнута с трона. Философский роман об извечной битве и трогательном, многими упорно не замечаемом единстве Добра и Зла, и о личной ответственности каждого за свершенное однажды неверное деяние.

В какой-то мере книга действительно представляет собой то, что перечислено выше, - но ведь и многое другое! (Я просто выписал подряд, без разбору, интерпретации нескольких американских и английских литературоведов из одного-единственного сборника статей - "Толкин и критики", вышедшего в 1968 году.) Фантазия, мифопоэтика, аллегория, эпос, символическая проза - а также романтическая, религиозно-назидательная, просто сказочная или приключенческая... Называйте, как хотите, используйте какой угодно литературоведческий термин - все подойдет.

Это не преувеличение. Подходящего обобщающего термина творению английского писателя не отыскать просто потому, что не было до того в литературе ничего подобного.

Разумеется, сказки писали и раньше, но никогда на сказочном фоне и сказочном материале не развертывалось действие по-настоящему "взрослого" романа. Никогда до Толкина не создавали эпических сказочных полотен. И никогда еще моральную притчу не раздували до полуторы тысячи страниц...