Век гигантов

Затем он перешел на выяснение семейных отношений и тут напоролся на сюрприз: «семейные» отношения в орде отличались оригинальностью необыкновенной. Все старики, по отношению к детям, были дедами, старухи — бабками, охотники и инвалиды — отцами, молодые женщины — матерями; сами же дети делились на две категории — до 8-летнего возраста они находились при матерях и назывались поэтому «материнскими», с 8 лет по 16 лет, по совершеннолетие — при стариках и назывались «стариковскими». Но это еще не было особенно оригинальным. Поразило Скальпеля вот что: в орде не знали слов «муж» и «жена». «Муж» был синоним мужчины вообще, «жена» синоним женщины. Каждый мужчина по отношению к любой женщине был мужем, каждая женщина по отношению к мужчинам — женой. Дети называли всех женщин «мамами», охотников— «папами». Семейных пар в орде не существовало. Семьи, следовательно, не было…

— Вот те на! — воскликнул Скальпель, сдвигая очки на лоб. — Читал я, конечно, насчет брачных отношений в первобытном коммунистическом обществе, но, признаться, никогда не верил. Ори-ги-наль-но… Ну-с, так-с, будем продолжать… Кто же у вас старший в орде? Кто, так сказать, вершит ее судьбами?..

Этот вопрос он перевел на язык плиоцена. Словно тяжелые замки повисли на устах доселе словоохотливых стариков. Инвалиды и женщины потупили взоры…

Из угла, куда Эрти увел своих сверстников, чтобы показать им игрушки: лук, маленький острый топорик, пилу и рубанок, на вопрос Скальпеля откликнулся задорный детский голосок:

— Къколя! Къколя у нас старший над всеми… — Это ответила синеокая девочка Наба («наба» — «небо»).

— Цыц!.. — крикнул Айюс, поднимаясь с пола и надуваясь вдруг венами на висках и на шее. — Девчонка Наба сосет грудь матери…

— …Следовательно, не имеет права голоса, — механически перевел Скальпель.

Бурливо-жалобной, как вой ветра в узком ущелье, полилась речь старца Айюса.

— Все было хорошо, пока не явился Къколя. Маленький Къколя с чрезмерно большой головой. Охотники слушались стариков. Старики, как это было заведено от пра-пра-предков, руководили всей жизнью орды, чинили суд и расправу, через колдуна Тъму сносились с умершими предками. Старикам воздавался должный почет… Но явился Къколя — будто лавина обрушилась и переломала все доброе. Сначала Къколя связал стариков, потом развязал, — избил старика Айюса, ногой в живот ударил колдуна Тъму, больно ушиб старуху Гарбу — вон какие у нее синие скулы… Къколя отнял власть у стариков и сказал: все будут управлять ордой; все, кому исполнилось 16 лет; совет старейшин заменится советом из пяти; пять будут избраны на общем сходе орды… Но ведь на общем сходе — больше молодых, чем стариков: молодые пройдут в совет, что будут делать старики? У стариков — опыт, знание; за стариков — «старое слово» арийя… Къколя — маленький безволосый гаденыш, желтокожая мартышка… Къколя должен умереть, — так говорит Айюс, проживший 150 зим.

К концу речи старца побагровел и надулся венами ученый медик. Как? Николка дал ему слово, что не будет вмешиваться во внутреннюю жизнь орды. Значит, самым наглым образом он нарушил свое слово. Значит, он решил, что с ученым медиком можно так же считаться, как считаются с придорожным булыжником: отпихнул ногой и все?.. Ну, нет, доктор Скальпель еще покажет себя. Он сумеет повернуть по-своему. Он заставит своевольного фабзавука плясать под его, Скальпельскую дудочку… Николка! Николка!..

Скальпель перепрыгнул через двух старух, расположившихся у порога, легкой козочкой и с размаху настежь хлестнул дверью.

Снаружи ворвался в пещеру стоголосый галдеж, воинственные крики и раскатистый выстрел из винтовки.

13 Бой арийцев с моглями. — Друзья в смертельной опасности. — Вмешательство природы — землетрясение. — Мир. — Скальпель чуждается Николки. — Первобытный дипломат — старик-могли. — Старик против производственного фактора революционизирования. — Последствия землетрясения. — Скальпель — агитатор. — Оппозиция Скальпеля и стариков. — Обструкция стариков. — Раскол орды. — Скальпель порывает с Николкой