Ведун (СИ)

С удивлением увидел, как смутно знакомая женщина в нас пальцем тычет и, сиреной завывая, обвиняет в случившемся.

— Они что-то с людьми делают! Петрухин у них перелом лечил, а потом на заправке загорелся. И эта тоже у них лечилась. Я видела…

Что и как она могла увидеть, понятия не имею. Одно знаю, женщину-огнемет точно раньше не видел, а вот крикунью узнал, мать моего первого пациента, которая почему-то решила нас с дедом крайними выставить.

И у нее это вполне получилось.

Непонятные погодные явления, многочисленные разрушения, повсюду трупы, волнение за неизвестно дождутся ли помощи их пострадавшие родные или умрут тут в очереди, так до врача и не добравшись. А тут еще и самовоспламеняющиеся люди… и вот они виновные во всём этом.

Сумасшествие и агрессия нашли свой выход, доведенные до крайности люди, отключив здравый смысл, разом превратились в жаждущую крови толпу и под завывания вошедшей в раж мамаши, продолжавшей обвинять нас уже чуть ли не в поедании младенцев, дружно двинулись в нашу сторону.

— Дед, уходить надо, — ухватил я его за плечо, а то он, ни на что обращая внимания, занимался подстреленной.

— Что? — непонимающе вскинул он голову.

— Уходить, говорю, надо!

— Стоять всем! — рявкнул уже добравшийся до нас капитан.

Но какой там, толпа на то и толпа, в таком состоянии она никого и ничего не слышит. Спасла всех нас на удивление вовремя взорвавшаяся машина. Громкий хлопок и полыхнувший огонь на миг сбил накал страстей, заставил людей отшатнуться в сторону. Завывающая и возглавляющая шествие «мамаша», если верующая, свечку должна в церкви поставить, так как капитан, видел это по его глазам, явно не в воздух стрелять собирался, чтобы людей образумить. Еще миг и завалил бы он эту революционерку. Впрочем, неизвестно к чему бы всё это привело: или действительно бы образумились, или порвали бы нас всех, даже БТР бы не помог.

Пока военные разгоняли распавшуюся на отдельных личностей толпу, дед, закаменев, смотрел на всё это потемневшим от гнева взглядом.

— Вот значит как… — чуть не прошипел он. — Уходим, Саня! Домой уходим!

Когда мы, вернувшись в кабинет, уведомили об этом не на шутку перепуганную, из-за всего чудом не случившегося, Ирину, ну она тут же метнулась… не знаю куда. Не успели мы переодеться и, собрав немногочисленные вещи, уйти, как появился Игорь Артурович — травматолог, который нас на профпригодность проверял, в сопровождении неизвестной нам женщины-врача.

— Как же так, Василий Андреевич? — с порога воскликнул он, разводя руки в стороны, и принялся нас уговаривать остаться.

И я его прекрасно понимаю, ведь по скорости и качеству работы мы с дедом чуть ли не десяток врачей собой заменяли. Теперь же на них эта нагрузка свалится. Хоть куда больше, ведь все и так работают на износ.

— Нет, Игорь Артурович, и даже не уговаривай, — категорично отказался от уговоров дед. — Помогли вам, чем могли, и всё на этом. С благотворительностью мы заканчиваем.

— А если не с благотворительностью? — заговорила до этого молчавшая женщина, с интересом нас рассматривающая. — А за оплату? Это всё обсуждаемо.

…

— Юрятина Вера Николаевна, — поспешил представить ту Барсуков. — В данный момент исполняющая обязанности главного врача.

— И даже за оплату — нет, Вера Николаевна, — отказал и ей дед. — Было желание — мы пришли и помогли вам. Сейчас желание это полностью пропало.

— И вас даже не волнует, что из-за вот этого вашего сиюминутного желания многие люди, не дождавшись помощи, умрут или останутся на всю жизнь калеками?

— Вам честно?.. — хмыкнув и чуть склонив голову к плечу, насмешливо посмотрел на нее дед. — Нет! Меня это абсолютно не волнуют. Люди по своей природе сволочи неблагодарные, а мы с внуком не дипломированные врачи, клятву Гиппократа не давали, чтобы им эту неблагодарность прощать и терпеть их выходки. Так что давайте закончим на этом и распрощаемся, Вера Николаевна, не будем зря тратить время друг друга на эти бессмысленные разговоры.

Отвернувшись от нее, дед на прощание пожав руку Игорю Артуровичу сказал ему, чтобы тот, если именно ему понадобится помощь, обращался, поможем, направился на выход. За дверями увидели волнующуюся Ирину, которую из кабинета еще в самом начале разговора выставили. С ней мы более тепло распрощались, обняли, вручили уже знакомые ей зелья, которые она не раз принимала, также велели при нужде не стесняться — обращаться. И уже окончательно покинули поликлинику. С территории вышли не через главные ворота, чтобы народ не провоцировать, а через тылы, где выезд машин скорой помощи находился.

До самого дома прошли в молчании, разговаривать не о чем было. С решением деда я полностью согласен. Блин, пришли помогать, чудом под завалами выжили, и в тот же день мы снова людей лечили. И в итоге нас чуть не растерзали те, ради кого мы надрывались, кому мы помощь оказывали.

Нафиг этот геморрой!

Глава 9