Ведун

— Да, — подтвердил я его догадку. — Они, скорее всего, в лесу меня и не надеются поймать. Главное, чтобы я суетиться начал, для этого и тебе нервы мотали, ну и угрожали. Надеются, что если ты, или кто другой, со мной всё же связь поддерживаешь, то обязательно мне всё расскажешь. Ну и, я не выдержу…

— Мстить побежишь… или просто побежишь, — закончил за меня Харитон. — Тут-то тебя и захомутают, так как силки на всех тропах уже расставлены.

— Да, — кивнул я подтверждающе. — Вот поэтому ты сейчас вернешься домой и больше здесь не появляешься. Во всяком случае, пока этот кипиш не закончится. Что бы там тебе не говорили, какие бы слухи не ходили, сидишь дома и изображаешь полный пофигизм.

— Я не я и хата не моя, — пробормотал Харитон.

— Именно, — кивнул ему. — Ничего не знаешь, никого не видел и вообще, будут доставать, смело звони в полицию, или кому ты там жаловаться собирался.

— А ты?

— Есть у меня идея одна… — протянул я, принимая окончательное решение. — Всё, Харитон! Давай прощаться, не будем терять время.

Время мы действительно терять не стали, хоть Харитон и не хотел меня одного оставлять, всё порывался компанию мне составить. Быстро в полуземлянке навели порядок, кое какие вещи я с собой взял, в том числе и продукты им сейчас принесенные, всё остальное спрятали. Есть тут оказывается тайник, туда и убрали, Харитон потом заберет. Ну и, обняв меня на прощание и пожелав удачи, Харитон, окончательно смирившись, не оборачиваясь, вскоре исчез среди зарослей.

А я… а я упал на пятую точку, посидеть на дорожку, ну и подумать мне требовалось. Вернее даже не подумать, а набраться решимости, настроиться на предстоящее действо, так как мне было реально страшно.

Эту неделю в лесу я не только со стихиями возился и «аурный щит» восстанавливал, но и пытался разобраться с тайными умениями Тишиловичей.

Пытался шагнуть за Грань.

Уже тогда страшно было, всё ещё в памяти свеж тот ужас, которым меня накрыло, когда наши с Саней коконы столкнулись и я увидел, как меня жрут те белесые твари. Но, несмотря на страх, понимал, что освоить это умение я просто обязан. Это… даже не знаю, как обозвать это умение. Такой джокер в рукаве, что теперь я просто не понимаю, какого черта я последним живым из Тишиловичей остался? Как так получилось? Ведь можно было… много чего можно было сделать.

Не понимаю!

Может они так лекарским духом пропитались — «Не навреди», или так боялись рассекретить свое умение ходить за Грань, что предпочли умереть, но не выдать этой своей тайны?

Не понимаю!

Их бы всех на Землю, посмотрел бы я тогда на это их чистоплюйство. Да только при намеке на угрозу семье нужно было эту угрозу под корень вырезать.

Перед глазами сразу же промелькнула сцена с располовиененной Даринкой.

Ведь если бы такие твари, как Коновальчук знали, что стоит только тронуть кого-нибудь из Тишиловичей, так сразу же последует ответка. Да такая, что трогатели эти в крови умоются, захлебнутся ею, кишками гадить будут…

— Хух, — выдохнул я громко. — Во накрыло.

Снова от местного Сани привет прилетел.

Меня бесит их чистоплюйство, не понимаю, как можно было при таком умении такое допустить, а со стороны памяти Тишиловича в нагрузку еще одна обида на семью вылезла. Ведь они, когда уверились, что он слабый, отвернулись от него. Да не просто отвернулись, сестра с братом еще и травить его стали. И не просто сам на сам, внутри семьи, а вынесли эту травлю в школу. Где к их такой интересной забаве подключились остальные ученики.

«И это один из ответов, на моё «не понимаю». Конечно, если они сами своих травят, да еще и позволяют это делать другим, то откуда там уважение возьмется. Вот и получилось то, что получилось».

Вспоминая все наставления отца:

— «Выпускай силу всем телом и начинай проворачиваться, как будто в штору заворачиваешься. Этот оборот нужен чтобы окутать себя своей силой, и с помощью нее же прорвать завесу».

Несмотря на страх, я всю эту неделю крутился по вечерам, после всех остальных тренировок, пытаясь прорвать завесу и шагнуть за Грань. И, в итоге, у меня теперь есть то, что поможет «ответить». То, что на их примере даст понять всему миру:

— Тишиловичей трогать нельзя!

Я шагнул за Грань!

В первый раз позавчера, после не знаю какой попытки «завернуться в штору», я вдруг оказался непойми где. Сначала замер, пытаясь понять, что происходит? Почему вокруг всё так странно выглядит? Тупил, пока не увидел те, вызывающие ужас, плавающие туманные сгустки, отец их безобидными духами называл.

Н-да уж, помню я, какие они безобидные.

Как я тогда обратно в Явь вывалился, до сих пор не могу вспомнить и понять. В себя пришел валяющимся на земле, с пытающимся пробить грудную клетку колотящимся сердцем и дыханием, как будто километр за несколько секунд пробежал.