Ведун

Почему так дорого? Да потому, что хороший корабль строят целый год, а то и два, и на его изготовление, насколько мне известно, уходит очень много дорогостоящих материалов. Взять, к примеру, стандартный шнеккер на шестьдесят бойцов. Это минимум сто пятьдесят дубовых стволов, которые необходимо распустить на доски, высушить, а затем обработать ценным лаком и клеем. Полтонны смолы, а её надо собрать в лесах и сварить. Четыре с половиной тысячи железных гвоздей, которые не появляются из магазина, а должны быть выкованы кузнецами. Больше тысячи метров пенькового каната, который требуется сплести. Полторы тысячи килограммов овечьей шерсти, из которой ткачихи соткут парус. Рыбий жир, дабы обработать парусину, краски и так далее. И это всё, не считая работы мастеров-корабелов.

Поэтому предложенная Дунгалем цена была минимальна, а шнеккеры, небольшие драккары с прямоугольным полосатым парусом и двадцатью пятью парами весел, способные развивать скорость до восемнадцати узлов, на дороге не валяются. И эти хорошие суда, новенькие, только-только из корабельных мастерских, могут в любой момент выйти в море, пройти по любым узким фьордам или проскочить по рекам. Борт у них низкий, и силуэт шнеккера со снятой мачтой среди волн различить нелегко. Так что, как ни посмотри, на сегодняшний день в регионе Венедского моря это практически идеальное боевое судно для налётов на вражеские берега, где можно взять неплохую добычу. Следовательно, для меня это наилучший вариант, и я не раздумывал. Сорвался с места, на бегу подмигнул Нерейд, мол, вечером продолжим, и помчался в порт.

Мы с Блажко торопились, как могли. И всё равно опоздали. Местные купчишки – люди хваткие, опередили меня буквально на десять минут. Они увидели, что от привалившей удачи и богатой добычи Дунгаля Два Крыла просто распирает, и купили разом все три корабля. Я полюбовался на отличные судёнышки, почесал затылок, посетовал на неудачу и подумал, что не везёт мне в бизнесе, повезёт в любви. После чего, раз уж всё равно в порт пришёл, отправился искать Сигурда из Нерке, который, кстати, вовремя купил у лихого языческого ярла один из трофейных шнеккеров. Поэтому был весел и улыбчив.

Сигурд, несколько лет проживший в Новгороде полный солидный дядька, выслушал мою просьбу и дал добро на общение с пленными венделями. Дело начинало складываться, и вскоре я оказался на складе, где подсознательно надеялся увидеть здоровяков из кинофильма «Тринадцатый воин», которые поклоняются Великой Тёмной Матери, то есть являются верными последователями славянской богини Мары. Но потомки одного из славянских племен, во времена вандало-венедского короля Радегаста, из-за конфликта с волхвами Святовида и Яровита мигрировавшие на север, все как на подбор оказались мелкими темноволосыми и косоглазыми задохликами. Моего языка из полутора десятков венделей, которые, гремя кандалами, таскали тюки с товарами Сигурда, никто не понимал. С разумом у этих одичавших и скрестившихся с северными племенами и народностями людей тоже было не очень. То ли они его скрывали, то ли он изначально отсутствовал, то ли жестокие надсмотрщики выбили из них всё, что только можно. По этой причине, ничего не добившись, я покинул воняющее перегнивающей рыбьей чешуёй помещение и вышел на свежий воздух.

Собрался было отправиться обратно к любимой Нерейд, но задержался, поскольку ко мне подошёл Сигурд и спросил:

– Ну и как тебе вендели, витязь?

Видимо, Сигурд считал, что, если рядом со мной часто мелькают храмовники, я тоже служитель Святовида, а значит, он может обращаться ко мне как к равному. Разубеждать шведа я не стал, ибо репутация витязей автоматом прикрывала меня от множества мелких дрязг и неприятностей. И, пожав плечами, ответил:

– Никак, уважаемый Сигурд.

– Да, от них ничего не добиться, – покивал купец, – тупые скоты.

– И что, на севере все такие?

– Нет, а иначе бы Норланд давно стал бы нашим. Есть у венделей несколько сильных родов, которые манерами и лицом похожи на нас и на вас, потому что они постоянно совершают набеги на земли свеев и норгов и похищают самых красивых женщин. Вот вокруг них все остальные северяне и держатся.

– Понятно. А эти, – я кивнул в сторону склада, – как к тебе попали?

– Этих свои же сородичи продали. У них тоже между собой драки случаются, и мои рабы из рода, который потерпел поражение.

– Скажи, Сигурд, если не секрет, конечно, а как у вас с жителями Норланда ведётся торговля, чем обмениваетесь?

Свеон хмыкнул и, немного поколебавшись, всё же ответил:

– Это не секрет, Вадим, просто мы об этом не любим говорить. В Южном Норланде у нас и норгов есть укреплённые торговые посты. Летом мы свозим туда товары, а зимой вендели и лапоны собирают сильные отряды воинов и подходят под стены наших факторий. Вот тогда и начинается торг. Вендели предлагают нам слитки меди и серебра, рабов и шкурки пушных зверьков, а мы с ними расплачиваемся вином, хмельным мёдом, тканями и продовольствием. Торжище открыто каждый день в течение месяца, а потом от случая к случаю, как товары появляются.

– А что насчёт оружия?