Ведомые (ЛП)

Данная фраза насчет места моего проживания выводит на уровень реальности тот факт, что я и правда собеседуюсь в его компанию. И не могу решить, разочарована этим или взволнована. Может, немного от обоих чувств.

— Ты же не попытаешься поговорить с мисс Джеймс насчет моего найма? — спрашиваю, когда он заканчивает разговор с Джулс.

— Ну, из-за того, что мы провели вместе время в полете? — его бровь приподнимается, а губы сжимаются в линию. — Я был бы полным идиотом, поступив так.

— Твои слова, не мои.

— Ты говоришь, что считаешь меня идиотом? — он выглядит настолько искренне оскорбленным и даже слегка уязвленным, что я тут же чувствую себя крошечной и незначительной.

— Нет-нет. Прости. Не знаю, какого хрена я вообще говорю, — я машу рукой, так как не могу не двигаться. — Я взволнована. Не каждый день раздражаешь своего будущего работодателя в течение нескольких часов.

Небольшая улыбка отражается в уголках его глаз.

— Да ладно, технически я не твой работодатель. Мы с Бренной в некотором роде партнеры. Но я приму к сведению твое раскаяние.

— Раскаяние означает, что я сделала что-то не так. А это еще более неловко.

Улыбка затрагивает его губы, слегка растягивая их. Но он не позволяет ей полностью расцвести. Интересно, увижу ли я когда-то, как этот человек просто берет и улыбается. Интересно, как долго буду иметь возможность узнавать его. Мои шансы на получение этой работы в компании, частью которой он является, кажутся мизерными. Я несдержанный человек.

— Ты так и не скажешь мне, чем занимаешься? — спрашиваю я.

— Можешь загуглить мое имя или Бренны в любое удобное время, — Габриэль указывает на мою сумку, высокомерно кивая. — Давай же. Достань телефон и проверь.

О, меня привлекает эта идея. Очень. Но кажется, будто это жульничество.

— Быть может, я хочу, чтобы ты доверял мне настолько, что рассказал сам.

С его губ срывается тихий звук.

— Дело не в доверии. Я едва ли считаю это секретом, учитывая, что ты и так всё скоро узнаешь. Дело в уважении к чрезмерному, но, видимо, непреклонному желанию Бренны держать тебя в неведении до момента собеседования.

Я откидываюсь на кожаное сидение, издавая звук «пф».

— Ты прав. Я тоже буду уважать ее желание. Но это означает, что мне придется включить свое воображение.

— Не сомневаюсь, что, когда мы прибудем, ты станешь приглядывать за мной, словно за международным шпионом, — заявляет парень, хотя в его глазах заметно веселье.

— Я лишь однажды об этом подумала.

Уголок его губ вздрагивает, а затем начинает звонить телефон. Габриэль опускает взгляд перед тем, как набрать сообщение.

— Это Бренна?

— Болтливая и назойливая, — он не отрывает глаз от телефона. — Выигрышное сочетание.

— Ты любишь это во мне, — заявляю с притворной наглостью. От нервов начинаю подпрыгивать, как на иголках. И серьезно подумываю о том, чтобы прямо сейчас тыкнуть его пальцем в бок, просто чтобы добиться ответа — того, о чем он, думаю, знает, так как смотрит в мою сторону, и это суровое выражение снова возвращается.

— Да, это была Бренна. Я сообщил ей, что посылка на борту и готова к отправке.

— Ха.

Габриэль поворачивается ко мне на своем сидении, наклоняется в сторону, его тело изгибается так, словно один из мужчин-моделей Армани сошел с обложки. Вся эта суровая мужская красота прет на меня, будто сценические софиты — выставляя на обозрение, ослепляя, распаляя.

Я пытаюсь не ерзать на месте. Интересно, смогу ли когда-нибудь смотреть на него, не задерживая дыхание и не чувствуя, как плавится мозг.

К счастью, наши гляделки прерываются, когда машина останавливается перед небольшим отелем со скромной подъездной дорожкой. Дверь выполнена в викторианском стиле с блестящей зеленой краской, стеклянными окошками и простым черным крыльцом для защиты посетителей от дождя. Здесь чисто и мило, но не то, что я представляла, глядя на Габриэля Скотта, с его идеально подогнанной одеждой и напыщенными манерами. Здесь даже нет швейцара. Габриэль определенно относится к тому типу, который нуждается в швейцарах.

Ну, в общем, мы на месте. Я приглаживаю руками свои простые черные штаны для йоги. Господи, следовало надеть в самолет что-то получше. Я не могу даже вспомнить, что из одежды взяла для собеседования. Сработает ли это? Чего Бренна будет ожидать, получив предупреждение Габриэля? Я думала, что до встречи с ней у меня есть время до завтрашнего утра.

— Софи, — говорит Габриэль, его голос глубокий и низкий. — Тебе не о чем беспокоиться.

— Я не беспокоюсь.

Одна бровь выгибается, будто бросая мне вызов.

Я одергиваю край рубашки.

— Ладно, возможно, немного беспокоюсь.

— Ты отлично впишешься. Идеально, на самом деле, — он хмурится, как будто это его волнует.

Или, может, он так успокаивает меня.

— Если она такая же, как ты...

— Она не такая, — Габриэль выпрямляется и поправляет манжеты. Словно у него нервный тик. Но не знаю, почему он может нервничать. — Ни один из них не похож на меня. Ты их полюбишь.

Хочется спросить, кого «их». Но мне не нравится та роль, которую он отводит себе.

— Ты мне очень даже нравишься, — говорю ему.