Ведьмоспас

— Геиогуу инн ванн! — выкрикнул Геремор. Олло зажмурился.

Громыхнуло. Верхушки деревьев испуганно зашумели. Откуда-то сверху донесся жалобный крик, и все стихло.

Олло открыл глаза.

Место, где только что стоял Миша, окутывал непроницаемый туман. Кусок поляны размером двадцать на двадцать шагов исчез в молочно-белых клубах. Внутри чудного облака что-то сопело и ворчало.

— Чего это ты сотворил? — поинтересовался Гиллигилл, зачерпнув пригоршню тумана, будто манную кашу.

— Опять перестарался, — сказал Олло, наблюдая, за тем, как белые кудели поглотили двух упитанных лягушек, спешивших куда-то по своим делам.

Геремор фыркнул.

— Недотепы вы. Это Шестой Поливариантный Наговор Кизиинска.

Эльф пошуршал страницами инструкции.

— Туман действует как кокон, в котором безумие отделяется от пациента в виде альтернативной сущности, — зачитал он и глянул на приятелей с видом профессора, раскрывающего тайны мироздания перед малолетними преступниками.

Олло вытянул шею и тоже заглянул в пергамент.

— Смотри, — проговорил он. — Тут внизу, красными буквами… «Применять с осторожностью. Результаты воздействия непредсказуемы. Облик пациента может не сохраниться. Авторство заклинания приписывают Кизиинску, богу-шутнику».

— И что это значит? — Гиллигилл оторвался от созерцания волшебного облака.

— Сюрприз, — мрачно заявил Олло, чувствуя, что косички на голове нервно затрепыхались.

Геремор отмахнулся.

— Паникер. Ничего страшного там нет, и…

Его оборвал тихий взвизг, донесшийся из недр облака.

— Вот видишь, — продолжал Геремор, — опять, наверное, поросенок получился. Чем не альтернативная сущность?

— Поросенок! — мечтательно воскликнул орк. — Эх, сейчас бы пару жареных кабанчиков, а то в брюхе урчит.

Гиллигилл сграбастал пригоршню насекомых, вившихся над головой.

— Скорее уж жужжит, — съязвил Олло. — Хотя, от такой жизни и я скоро начну мух жрать.

— Только о жратве и думаете, — проворчал Геремор.

Замолчали, уставившись на столб тумана. Внутри что-то копошилось, слышались неясные звуки, но никто не выходил.

Солнце взбиралось все выше по небосводу. В траве шныряли полчища лягушек и прочей мелкой живности. Надрывались кузнечики. Комары поднялись на крыло и кровожадно верещали над волшебной троицей.

— Ну, долго еще?! — рассвирепел Гиллигилл, отбиваясь от голодных кровососов. — Чего оно не выходит?

Геремор пожал плечами.

— А ты на следующей странице читал? — спросил Олло, снова сунув нос в инструкцию.

Геремор помотал головой.

— Вечно не дочитаешь, — проворчал Олло и ткнул пальцем в завершающий абзац статьи. — Вот же, написано: «Ни исцелившийся, ни альтернативная сущность не в состоянии выйти из кокона самостоятельно. Дорогу им должен указать сотворивший заклинание». Понял, гений? Иди теперь, выводи своего поросенка, пока мы сами с голодухи умом не подвинулись.

Геремор не двинулся с места.

— А… а вдруг там… не поросенок?

— А что же еще? — удивился Олло. — Слышал же, как визжало.

— Неправильно оно визжало, не по-свинячьи, — стоял на своем Геремор.

— По-свинячьи, по-свинячьи, — уверил Гиллигилл. — Просто ты не тот диалект изучал. Топай, топай.

Геремор нерешительно шагнул к облаку, из глубины которого на этот раз послышалось невнятное бормотание и вой.

— Давай, давай, — подбодрил Олло, а сам, на всякий случай, спрятался за спину орка. — Ступай к пациенту, шарлатан.

Геремор сделал несколько глубоких вдохов, как будто собирался нырять, и исчез в облаке. Над поляной повисла тишина.

Время ползло как дряхлая улитка. Олло и Гиллигилл, снедаемые любопытством, молча вышагивали вдоль стены тумана, как часовые в карауле. Иногда кто-то из них замирал, прислушиваясь, и снова пускался в путь.

И вдруг…

— Помогите!!! — донесся из недр облака истошный вопль Геремора. — Аааа! Уберись! Вон! Пшел! Кыш! Брысь! Аааа!

Эльф орал так, будто его рвали на части. Вместе с ним выло и визжало что-то невидимое, и оттого еще более жуткое.

— Олло, Гиллигилл, скорей! — надрывался Геремор, перекрикивая неведомого монстра. — Нет! Не тронь! Не кусай! Фу! Отпусти, скотина!

Первым очнулся орк.

— Сейчас! — крикнул он и нырнул в белые клубы тумана.

«Если Геремора не прикончит какое-нибудь чудовище, это сделаю я» — подумал Олло, бросаясь следом.

Бежать оказалось неожиданно далеко. Внутри облако было куда больше, чем снаружи. Каким-то непостижимым образом шум и крики вдруг стали едва слышны, как будто отдалились на милю.

Внутренность облака смахивала на затянутую дымкой смесь больничной палаты и древнего поля брани, с которого так и не убрали тела погибших бойцов. В высокой траве белели кости, и поблескивали стальные предметы, подозрительно похожие на медицинский инвентарь.

«Должно быть, сюда после смерти попадают плохие врачи» — подумал Олло — «Наш полковой коновал точно здесь окажется, когда помрет. Будет целую вечность выхаживать вон того мертвеца, у которого изо рта торчат зубодерные клещи. Хотя, Глангул и покойника залечит до смерти».

Эльф продвигался вперед довольно долго. Пейзаж не менялся: трава, скелеты, и разбросанные в беспорядке крючки, щипцы и скальпели.