Ведьмочка в дебрях *nix или программистка поневоле

– Рисс, Двалин – лучший в своём деле. Именно он варит сталь для самоходной повозки. Стоит ли глупая девка гнева Командора и короля Леха?

– Твоё счастье, Двалин, что ты мне нужен, а то бы велел до смерти забить! – зло прошипел дроу. – Всыпать ему сто плетей, раны присыпать солью и вышвырнуть за ворота.

Лика, боязливо оглядываясь, помогла Нире затянуть шнуровку и шепнула, едва слышно:

– Тебе лучше поскорее уйти, а то, как бы чего не вышло худого!

Ведьмочка затравленно заозиралась по сторонам и, увидев, что все увлечённо следят за экзекуцией, торопливо удалилась и затаилась в небольшом овражке прямо за воротами.

Она уже начала волноваться, когда в ворота вылетело окровавленное тело Двалина в оставшихся от одежды лохмотьях. Спустя некоторое время появились и Траен с Борбурахом. Они подняли застонавшего от боли мастерового и с удивлением увидели, как откуда-то выскользнула плачущая и причитающая Нира, которая беспомощно посмотрела на профессора и сильно побледнела, увидев в каком состоянии оказался Двалин.

– Девочка, сейчас не время для того, чтобы закатывать истерику! – он накинул плащ на плечи своего подручного и послал Борбураха искать экипаж.

Его брат быстро умчался выполнять поручение. Нира судорожно всхлипнула, опустилась рядом с пострадавшим из-за неё молодым гномом и негромко запричитала, глотая слёзы:

– Соль и боль, как зола, дуну и плюну, не останется и следа! – древний лечебный родовой заговор девушке передала ещё прабабка, он действовал всегда, помогая даже в тех случаях, когда даже самые опытные и сильные целители отступались.

Двалин открыл глаза, когда восковая бледность покинула его лицо. Он через силу улыбнулся разбитыми губами, силился что-то сказать, но не смог.

– Молчи, глупый, тебе сейчас нельзя разговаривать. Боюсь, если бы не твоё мастерство и не заступничество профессора Траена, всё бы закончилось для тебя совсем плохо! – она наклонилась, многообещающе улыбнулась и поцеловала незадачливого воздыхателя.

Тут подкатила повозка, которая и унесла их обратно в Академию. Гномы мрачно молчали, глядя, как Нира хлопочет над Двалином, стараясь устроить его поудобнее и что-то ласково шепча тому на ухо.

– Надо его где-то спрятать, пока Эльрисс не поостынет! – озабоченно проронил Борбурах, почесав в затылок. – В мастерской ему нельзя появляться хотя бы пару дней.

– Одни беды от этих глупых девок! Вот чего ты попёрлась на завтрак к дроу? Мало того, что он тёмный эльф, так и ещё второе лицо в Гранатовом Корпусе. Вам госпожа Годдевирр разве мало рассказывала про обычаи и нравы своего народа? Нет, поглядите на неё, сама ещё даже не ведьма, а туда же, приключений на место чуть пониже спины искать! И этот молодой дурак не лучше: совсем голову ты ему задурила! Если ещё и сплав придётся переделывать из-за тебя, Тион нас по голове не погладит за задержку.

Двалин с трудом открыл припухший глаз и просипел:

– Ниру трогать не моги, Траен. Дель Аронак пусть, что хочет, творит с дровками. Эту ведьмочку я никому не отдам! – и молодой подручный гордо вскинул подбородок и упрямо сжал разбитые губы.

– Двалин, помолчи, – ласково прошептала Нира, – тебе сейчас нельзя много говорить. Профессор Траен, оставьте его у меня, там точно искать будут в последнюю очередь.

Борбурах с братом осторожно отнесли пострадавшего в комнату девушки и уложили на кровать. Нира тут же умчалась и спустя несколько минут пришла с тазом с горячей водой, чистыми бинтами, какими-то снадобьями и занялась самыми серьёзными ранами, глотая слёзы и изредка всхлипывая.

– Господин Борбурах, не могли бы вы помочь мне?

– Чем, девонька? – брат профессора Ладдорской Академии был абсолютно спокоен в отличие от разъярённого Траена.

– Принесите пару смен чистой одежды и помогите мне привести его в порядок и переодеть. Сама я точно не справлюсь: он слишком тяжёлый.

Борбурах, прошипев на ухо брату: «Не терзай их нравоучениями, сейчас они не к месту»! – выскользнул за дверь и вернулся почти сразу, метнув подозрительный взгляд на Траена. Судя по тому, что Нира стала спокойнее, на этот раз обошлось без едких нотаций.

Ведьмочка ещё раз семь меняла воду в тазу, пока не промыла все раны, ссадины и царапины, смазав повреждённые места густой мазью, приложив листья подорожника и аккуратно перебинтовав полосками мягкой ткани. При помощи Борбураха она натянула на Двалина чистую одежду и напоила сонным зельем. Молодой гном умоляюще смотрел на девушку и что-то порывался сказать, но язык никак не желал его слушаться.

Как и следовало ожидать, травяной настой подействовал на пациента не сразу. Нира что-то ласково шептала ему на ухо, осторожно укладывая обратно, поправляя и подтыкая одеяло. Траен и Борбурах только удивлённо переглянулись. От привычной для них вертихвостки не осталось и следа. Собранная и спокойная девица присела на тяжёлый табурет, поблагодарила их за помощь и отпустила, сказав, что дальше и сама справится.

– Её что, подменили? – Борбурах никак иначе не смог объяснить произошедшую в ведьмочке перемену.