Ведьмино ущелье

— Кто его знает, — вздохнул шериф. — Меня, честно говоря, не это сейчас волнует.

— И что же, черт возьми, тебя волнует?

— Спасти столько жизней, сколько возможно. Единственный способ пока — подкараулить и пристрелить убийц до того, как они нападут на жертву.

Бекетт не стал уточнять, что стрелять нужно каменной солью, которая, кстати, уже успела стать дефицитом. Дело в том, что те парни, Винчестеры, позвонили ему и рассказали про соль, а шериф передал своим помощникам. И теперь, кажется, каждая упаковка стала на вес золота.

— То есть, как ни крути, а людей убивать придется.

Бекетт покачал головой, поражаясь способности мэра совершенно не въезжать в ситуацию.

— Дональд, они не люди. Они… не знаю, призраки, что ли. Но они могут убивать, и их тоже можно убить.

Мильнер спрятал красное лицо в ладонях. Его толстые пальцы живо напомнили Бекетту сосиски из хотдогов, и, вспомнив рекламу «Они пухнут, когда ты готовишь их!», шериф едва сумел подавить истерический смешок.

— Ужасно, — голос мэра, приглушенный ладонями, прозвучал не очень внятно. — Хочешь, чтобы мы расставили на дорогах знаки «Въезд запрещен из-за нашествия призраков»?

— Можно ведь и не уточнять, — возразил Бекетт. — Придумаем что-нибудь более правдоподобное: какой-нибудь выброс, утечка химикатов… Просто чтобы люди решили пока держаться подальше, а потом мы бы объявили, что опасность миновала.

— Ага. Если кто-нибудь доживет.

— Дональд, это произошло. И, к несчастью, угроза вполне реальна. Мы не знаем наверняка, сколько такое положение продержится и есть ли у них лимит по жертвам.

— Господи, пусть и меня прикончат! — взмолился Мильнер, роняя руки. — Тогда все это станет чужой заботой.

«Бойтесь своих желаний, — вспомнилось Бекетту. — Иногда они исполняются».

Дин еще раз окинул взглядом нагромождение валунов, которое чудики выбрали своей позицией. Не осталось ни намека на их недавнее присутствие. Снег, правда, был потревожен, но только солью — ни следов, ни трупов.

— Призраки, конечно, — заключил старший Винчестер. — Просто не похожие на тех, с которыми мы встречались раньше, — он осторожно потрогал разодранную щеку. — И мне совсем не по душе, что они покусились на мою привлекательную физиономию.

— Точно, призраки, — поддакнул Сэм. — И все-таки остается большой и жирный вопрос, откуда они взялись и как их остановить. Хармон, вы не вспомнили больше ничего про ранчо?

— О, я много чего помню, — отозвался Байрд. — Но к делу это не относится.

— Например? — потребовал Дин. — Нам что угодно может пригодиться, даже если факт на первый взгляд совершенно посторонний.

— Давайте по дороге к машине поговорим, — перебил Сэм. — И будем держать ушки на макушке на всякий случай.

И они побрели по снегу обратно к дороге.

— Ранчо звалось «Медный Колокол», — пустился в воспоминания старик. — Около дома был здоровенный колокол, сделанный из меди, добытой в Шахте Сирот, что на Южном склоне.

— В национальном парке? — уточнил Сэм.

— Именно.

— Не знал, что в парке есть шахты.

— Были. Там добывали медь, потом — уран.

— Национальный Радиоактивный парк Гранд-Каньон, — сухо усмехнулся Дин. — Прикольно.

— Были, — повторил Байрд. — Шахтеры поднимались после смены и выпивали в пивнушке «Светлый Ангел» вместе с туристами. От некоторых из них, небось, счетчик Гейгера[85] бы разорался. По-любому я не помню, как называлось ранчо при прежних владельцах, или может быть, оно все время звалось «Медный Колокол»… Но шахта начала работать не раньше тысяча восемьсот девяностого или в том районе, а ранчо стояло еще лет за сорок до того.

— То есть, поселенцы здесь появились в тысяча восемьсот пятидесятом? — уточнил Сэм.

— Да, жили здесь люди. Но немного. Вот почему первому владельцу удалось захапать такой здоровенный участок. Позже подтянулся народ, и стало тяжелее присматривать за всеми владениями. Так что кусок купила семья Мерфи — это при них мои родичи там работали. Двенадцать тысяч акров, и это только малая часть.

— То есть, первый цикл убийств, в двадцать шестом, случился, когда ранчо владели Мерфи и вы на них работали?

— Именно так, Сэм.

— А из более раннего ничего не помните? Чего-нибудь, что могло бы вывести кого-то из себя, заставить его возненавидеть город и его жителей? — вмешался Дин.

— Я пытаюсь, — ответил Байрд. — Все впустую.

Они подошли к Импале. Дин открыл перед Байрдом заднюю дверь, а Сэм забрался на место рядом с водительским и поинтересовался:

— А почему ваша мать считала, что ранчо связано с убийствами?

— По этой части совсем не уверен, — сдал Байрд. — Вроде, кто-то мне что-то говорил… то ли в двадцать шестом, то ли в шестьдесят шестом… Но будь я проклят, если могу вспомнить, что именно.

Дин завел машину и с удовольствием прислушался к ровному гулу двигателя. Когда остальное катится ко всем чертям, так хорошо, что есть кто-то, кто никогда не подведет.

— Люди иногда пишут истории про всякие большие старые ранчо, — осенило Сэма. — Может, они и не печатались официально, но, возможно, существуют в виде самиздата. Надо в библиотеке глянуть.

— Не думаю, — ожил Байрд.

— Почему это?

— Он ее не закончил.