Ведьмин подарок

Тот собрался было произнести что-то язвительное в адрес этой пигалицы, возомнившей себя в его вотчине невесть кем, но, встретившись с ней взглядом, поперхнулся, закашлялся и покраснел так, словно его вот-вот мог хватить удар. Наконец он молча вышел из комнаты. Старушка, продолжая сидеть на табуретке, безучастно смотрела перед собой.

— Здравствуйте, мадам Яблонская! Как вы себя чувствуете? — Адам решил начать разговоре общих фраз, но старушка никак не реагировала, словно находилась в комнате одна.

— Вероятно, она глухая, — предположил Адам и громко крикнул ей почти в самое ухо:

— Мадам Яблонская, вы могли бы ответить на несколько вопросов?!

— Не кричите так, сударь, я не глухая, — не меняя выражения лица, ответила старуха. — Вы из полиции?

— Никак нет — я частный сыщик, сударыня, — произнес Адам не без гордости.

— Хрен редьки не слаще, — равнодушно отозвалась старуха.

— У меня несколько вопросов к вашему сыну, и только.

— Вы их не сможете ему задать — Феликс умер.

— Как давно?

— После его смерти я нахожусь здесь.

— А я слышал, что он скрывается с тех пор, как отправил вас сюда.

— Бедный Феликс мертв! Зря вы не верите мне. — Старушка заплакала. — Он всегда был добрым мальчиком и обязательно навестил бы меня, если бы был жив. Почему вы не верите мне, сударь?

— Обстоятельства дела, которым я занимаюсь, вынуждают меня думать иначе.

— Что это за дело, сударь? И как вас может интересовать Феликс, если он мертв?

— Пропали две девочки-гимназистки, проживающие в Белой Церкви. Представьте себе горе родителей, уже почти месяц находящихся в неведении относительно их участи. Я предполагаю, что сведениями об их местопребывании распологает ваш сын Феликс, и поэтому хотел бы с ним встретиться.

— Пропали девочки?! — голос у старухи дрогнул. — И уже давно ничего не известно об их судьбе?

— Совершенно верно, сударыня, — кивнул Адам.

— И вы решили, что мой бедный Феликс пошел по стопам своего отца?!

— Я лишь хочу задать ему несколько вопросов, — уклонился от ответа Адам. — Не будете ли вы так любезны подсказать, где его можно найти?

— Известно где — на кладбище. Вот только я не знаю, на каком. — И слезы с новой силой покатились из ее глаз. Вдруг она истерично выкрикнула: — Заберите меня отсюда — я не хочу жить здесь, на кладбище! Каждую ночь ко мне приходят покойники и мучают меня! Заберите меня отсюда, прошу вас! — Она схватила Адама за руку и умоляюще заглянула ему в глаза. — Если вы освободите меня от призраков, я вам кое-что дам — это вам пригодится! Ох как пригодится, сударь! — С неожиданной для нее живостью старушка вскочила со стула и бросилась к тумбочке, стоявшей у кровати. У нее в руках оказалась большая тетрадь. — Это мои записи о событиях полувековой давности. Кровь Феликса получила новое воплощение, и оно начало новую ужасную жатву смерти! Заберите меня отсюда, и я отдам это вам! Еще одной ночи здесь я не переживу!

Адам встал и направился к старушке, но та спрятала тетрадь за спину.

— Вы ее получите, только если увезете меня отсюда!

— Мы заберем вас отсюда, если вы скажете, где Феликс, — соврал Адам.

— Феликс мертв! Не порочьте доброе имя моего сына!

— Но вы же сами сказали, что кровь Феликса Сосницкого получила новое воплощение! — не выдержала Лариса.

— Это не Феликс а его сын Колек! Он воплощение своего деда — Сосницкого! Колек и его мать — исчадия ада. Они погубили моею Феликса и меня! — Старушка упала на спину и забилась в судорогах, из ее рта показалась пена.

Лариса знала, что в таких случаях надо придержать голову беснующегося и проследить, чтобы не запал язык, не перекрыл дыхательное горло. Взяв ложку со стола, превозмогая отвращение, Лариса открыла старушке рот и, запустив туда пальцы, вытащила скользкий, с синими прожилками язык. Через несколько минут старушка успокоилась, и Адам переложил ее на кровать. Лариса открыла двери и позвала жиличек, неприкаянно бродивших по коридору, и те, зайдя в комнату и увидев, в чем дело, заохали, запричитали и стали возиться с больной. Адам и Лариса, убедившись, что с той все в порядке, покинули комнату. На обратном пути они вновь зашли к надзирателю.

— Мадам Яблонская сказала, что у нее есть внук Колек. Вы что-нибудь можете сообщить о нем? — поинтересовался Адам.

— Вскоре после того, как мадам Яблонская оказалась в нашем богоугодном заведении, приезжал судебный следователь — он занимался делом о мошенничестве Феликса Яблонского. Он не поверил рассказам старухи, будто тот невиновен, а истинный виновник всего — ее внук. Я и сам атому не верю. Старуха, несмотря на все то горе, которое ей принес Феликс, старается его выгородить, уберечь от ареста. Насколько мне известно, Феликс не был женат, выходит, и детей не мог иметь. Скорее всего, внука выдумала старуха. А из слов следователя я могу судить, что все махинации провел именно Феликс, а не какая-то мифическая особа.

— А если предположить, что мадам Яблонская все же говорит правду и у Феликса имеется сын, только незаконнорожденный? — перебила Лариса надзирателя, выжидающе глядя на него.