Ведьмин крест

Оставшиеся четыре часа напомнили Соне сцены из голливудских фильмов про ведьм. На столе Лена с Зоей нарисовали пентаграмму со странными надписями на неизвестном языке, расставили на каждом луче звезды красные свечи, черные поставили на пол вокруг стола, затем из трав и порошков Лена долго варила странный отвар с пряным мятно-коричным ароматом. И наконец, когда все приготовления были завершены, а настой процежен и слит в кружку, Соню посадили во главе стола. Первым делом Лена приказала ей выпить отвар.

Соня осторожно сделала глоток и скривилась.

– Горький! Что это за гадость?

– Пей! – приказала Лена, усаживаясь напротив. – Он поможет духу стать общительным! А вы, – она оглядела замерших у двери в кухню Зою, Вика и Стаса, – чтобы даже не дышали!

Дождалась, когда Соня выпьет отвар до капли, и принялась бормотать непонятные слова.

Соня почувствовала, как реальность переплавляется, сворачивается в спираль из лиц, слов, событий, а новая заменяет все: чувства, мысли, желания. Они были настолько ужасны, переполнены ненавистью, болью и одиночеством, что ей захотелось завыть, но ни звука не донеслось из ее крепко сжатых губ, которые теперь казались ей чужими. Она словно стала пленницей в собственном теле, где сейчас ей была уготована лишь роль молчаливого свидетеля.

– Ты здесь, дух? – Голос Лены проникал в сознание, точно сквозь пелену сна.

Свечи, горящие вокруг пентаграммы и стола, вспыхнули ярким пламенем. Губы Сони приоткрылись, и изменившийся голос дерзко произнес:

– Меня зовут Анастасия. Что ты хотела, ведьма?

– Я знаю, что ты погубила не одну жизнь. Знаю, что тебя терзает боль и жажда мести. Расскажи мне, почему? Что сделали тебе все убитые тобой люди?

Вик, не отрываясь, смотрел на Соню. Любимая осталась прежней, и в то же время что-то в ней изменилось. Так же, как сегодня ночью. Присутствие кого-то чужого уже не позволяло видеть в сидящей за столом девушке любимую.

На вопрос Лены она хрипло рассмеялась.

– Мне? Ничего! Но мне приятна их боль, страх, смерть… Он слабы и недостойны жизни!

– Отчего в тебе эта ненависть? Расскажи, кто ты? Почему ты убиваешь? – Лена, не отрываясь, смотрела в горящие колдовской зеленью глаза незнакомки. – Расскажи! Я могу помочь!

– Ты? – Снова злой, безумный смех. – Нет. Никто и никогда не поможет мне. Ты похожа на ту, другую… Она тоже обещала помочь, но не сделала ничего, когда меня жгли на костре. Когда отец мой ради глупых, никчемных людишек погубил меня и навечно заточил мой дух, сделав амулет крови. Знаешь, сколько было мне, ведьма?

– Нет. Расскажи! – Лена прикусила губу. Вик заметил, как на ее лбу выступила испарина.

– Что ж. – Губы девушки искривились в улыбке. – Мне было почти пятнадцать. У меня был жених, который обещал любить меня и после смерти… С тех пор я ищу его… И не нахожу… Мне не повезло родиться в семье колдунов. Графиня была беременна и умирала. Граф был безумен от горя и повелел своим холопам вылечить женщину. Он дал неделю, пообещав скорую расправу, если хворь не пройдет. Люди знали о нашей силе. Они напали на нас ночью и привели к графу. Он поклялся убить моих братьев и сестер на глазах родителей, если они не спасут графиню. Тогда отец согласился… пожертвовать мной. Он создал этот крест, поместив в него мою душу.

– Почему ты не охраняешь Соню? – Руки Лены затряслись от напряжения. – Почему ты не помогаешь ей?

– Потому что в ней нет крови рода. Круг замкнулся. – Девушка протянула руку к пламени свечи и улыбнулась. – Как приятно чувствовать боль… жизнь… А ты, ведьма, даже не надейся изгнать меня. Ты же тоже из рода хранителей, создаешь амулеты. Ты ведь знаешь, что я уйду, лишь забрав то, что мне причитается. Но… я не уйду так скоро.

Она поднялась, подслеповато огляделась и, заметив стоявшего у двери Вика, направилась к нему.

Тот даже не шевельнулся, когда девушка подошла и вгляделась ему в глаза.

– Ты… Я узнала тебя… Ты разделил с ней смерть. Не обязательно снова умирать ради нее.

– Софья? – Вик и сам не понял, почему назвал это имя. Девушка вдруг весело рассмеялась, словно он сказал шутку.

– Нет. Я не она. Но ты меня знаешь. Только почему-то всегда выбираешь ее, знахарь! Прости, что в прошлый раз все кончилось именно так. Но… если выберешь меня, я позволю твоей Софье прожить дольше… в этот раз.

Вик непонимающе нахмурился и вдруг с тихим стоном сжал виски от резкой боли. В то же самое время раздался громкий голос Лены, требовательно выкрикивающей непонятные слова.

Заклинание? Молитва?

Девушка скривилась, охнула и медленно обернулась к Лене.

– Ты! Ты меня опоила, ведьма! Думала, что сможешь взять меня? Не выйдет! Эта смертная – моя! До самого гроба! Лишь смерть разлучит нас… – И вдруг вскинула руку. Лена, словно в нее врезался таран, с силой отлетела к стене и, закатив глаза, рухнула на пол.

– Ах ты, сучка! Не смей трогать мою мать!!! – На нее бросился Стас, но внезапно остановился и задергался так, будто влип в паутину, продолжая выкрикивать угрозы. – Если тронешь ее, ты труп! Труп!!!