Ведьмин день

Мы всё ещё стояли там, на пятачке пионеров, там, где исчез Дик. Я сначала хотела позвать его, но Дэн сказал, что лучше не надо. Он уже пришёл в себя.

– Через полчаса… – начал было Жук, но Дэн его перебил.

– Нечего тут оставаться, – сказал он. – Через полчаса полночь. Чёрт его знает, что может быть тут ночью.

– И в какую нам дверь?

Я уже говорила, кажется, из бассейнового зала вели две железные двери. Они были точно такие же, как та, что открывал Жук. Довольно новые. Кто-то тут везде понаставил новых железных дверей.

– Не видишь?

Я пригляделась и увидела, что на правой двери тоже нарисована стрелка.

– А давайте пойдём в другую дверь, – предложила я.

– А вдруг оно так специально задумало. – Жук переложил самострел из одной руки в другую. – А вдруг оно этого как раз и хотело? Испугало нас, чтобы мы пошли как раз в ту дверь, где нет стрелки. А?

– Жук. – Дэн достал свой нож, отрезал эту жуткую верёвочную петлю и забросил её за трубы. – Я всё-таки предлагаю считать, что стрелки нарисовал Володька.

– Считать можно что угодно. – Недавняя храбрость уходила из Жука. – Можно считать, можно. Давайте будем считать, что Дика утащил гиенёнок! А? Давайте считать, что мы пошли в луна-парк, в комнату страха! А комната страха – бац! – и оказалась настоящей! А Володьку утащил гиенёнок…

– Прекрати истерику, – спокойно сказал Дэн.

– А может, это он прикололся так просто? – спросила я. – Володька. Взял и прикололся.

– Так не прикалываются, – серьёзно возразил Дэн.

Он подошёл к правой двери и потянул за ручку. Дверь отворилась с ожидаемым железным скрежетом. За дверью был небольшой предбанник, а за предбанником ещё один предбанник, и уже этот предбанник выходил в какое-то круглое помещение.

– Там, – указал пальцем Дэн. – Нам туда.

Предбанники ничего собой не представляли, а круглая комната была вся завалена ржавыми вентилями с круглыми кранами. Мы пробрались через эти вентили, причём я заметила одну интересную особенность – Жук теперь старался держаться так, чтобы Дэн был всегда в поле зрения. Жук не доверял Дэну. Это плохо. Интересно, если он поведёт себя как-то не так – Жук выстрелит или нет? Ситуация. День назад мы были нормальными обычными ребятами, а теперь вот один готов пристрелить другого. Как быстро всё меняется. Я вспомнила фильм «Яма». Там они начали убивать друг друга только через три дня. Забавно – я совсем забыла про Володьку, наш поход очень быстро превратился в поход сам по себе. Зачем мы идём? Мы идём к выходу.

Из круглой комнаты можно было выбраться двумя путями – по широкой железной трубе или дальше по коридору. Нам почему-то надо было идти по трубе.

– Так короче, – объяснил Дэн. – А если прямо идти, то там завалы скоро начнутся. Туда всё школьное барахло сваливали несколько лет. Там не пробраться, настоящая свалка. Глушь. А по трубе быстро доберёмся.

– Не хочу по трубе, – сказала я.

– И я не хочу, – согласился со мной Жук. – А вдруг это твоё пятно на нас в трубе нападёт?

– Назад идти, что ли?

– А может, обойти? – сказала я. – Вернуться и обойти?

Но стрелка упорно указывала, что идти надо именно по трубе.

И вдруг что-то произошло. Что-то изменилось в воздухе подвала. Он наполнился каким-то не слышимым мне звуком. Воздух подрагивал, тонко и медленно, будто где-то недалеко кто-то играл на ксилофоне.

– Ладно, – вдруг ни с того ни с сего сказал Жук. – Можно и по трубе.

– Жук, давай первым. – Дэн кивнул в сторону трубы. – Я прикрою.

– С чего это ты вдруг прикроешь? Я всегда прикрываю.

– Жук, не спорь.

– Я первым не пойду, – сказал твёрдо Жук.

Мелодия в воздухе продолжала звучать, она даже становилась громче, я чувствовала это.

Дэн плюнул и полез в трубу первым. Я хотела полезть за ним, но Жук подмигнул мне и нырнул в трубу сразу за Дэном. Я оказалась последней.

Лезть по трубе было можно, хотя и неудобно, приходилось ползти почти что на четвереньках и всё время стукаться о какие-то выступы. А мальчишки лезли быстро. Вернее, это Дэн лез быстро, а Жук боялся его отпускать одного и тоже спешил. И я от них отстала. Немного, но отстала. Я чувствовала по железу, как они гремят впереди ботинками и как скребёт и гремит по железным бокам трубы самострел Жука, но самих их уже не видела. Потом я зацепилась своей ранкой на пальце за какой-то дурацкий штырь. Запахло кровью. Наступать на пораненную руку было больно, и мне пришлось опираться на одну левую. Скорость моя совсем снизилась. Я уже собиралась плюнуть на гордость и крикнуть, чтобы меня подождали, но тут по трубе потянуло влажным сквозняком, и я поняла, что труба уже скоро кончится. Я попыталась прибавить скорости, но у меня ничего не получалось. Впрочем, ползти было уже недолго – самострел Жука гремел всё сильнее и сильнее.