Ведьмак

Его раздражала холодная яичница, которую подал трактирщик, на мгновение с трудом оторвавшись от девочки, которую тискал в подсобке. Раздражало, что девочке было, самое большее, двенадцать лет и в глазах у нее стояли слезы.

Теплая весенняя погода и радостный гул пульсирующей жизнью улицы не исправили Геральтова настроения. Все не нравилось ему в Аэдд Гинваэль, городке, который, по его мнению, был скверной пародией на все известные ему городки – преувеличенно шумным, душным, грязным и нервирующим.

Он неотрывно улавливал слабый запах свалки в одежде и волосах. Решил пойти в баню.

В бане испортила настроение мина банщика, глядевшего на его медальон и на меч, лежавший на краю кадки. Нервировало, что банщик не предложил ему девки. Он не думал воспользоваться девкой, но в банях их предлагали всем, поэтому его злило сделанное для него исключение.

Когда он вышел, резко пахнущий серым мылом, его настроение не улучшилось, а Аэдд Гинваэль ничуточки не стал красивее. По-прежнему в нем не было ничего такого, что могло бы нравиться. Ведьмаку не нравились кучи навоза, покрывающие улочки. Не нравились бродяги, сидевшие на корточках у стены храма. Не нравились каракули, выведенные на стене и вопиющие: ЭЛЬФЫ – В РЕЗЕРВАЦИИ!

В замок его не впустили, а отослали за войтом в купеческую гильдию. Это его расстроило. Расстроило также, когда старшина цеха, эльф, велел искать войта на рынке и при этом глядел на него с презрением и превосходством, странным для того, кому вот-вот предстоит убраться в резервацию.

На рынке было пруд пруди народу, полно ларьков, телег, лошадей, волов и мух. На возвышении стоял позорный столб с правонарушителем, которого чернь забрасывала грязью и дерьмом. Правонарушитель с достойным удивления спокойствием всячески поносил своих мучителей самыми грязными словами, не очень-то возвышая голос.

Для Геральта, неплохо разбиравшегося в ситуации, цель пребывания войта в этом бедламе была абсолютно ясна. У приезжих купцов взятки были предусмотрительно заложены в ценах, стало быть, им надо было кому-то эти взятки сунуть. Войт, также знакомый с обычаем, явился, дабы купцы не страдали напрасно.

Место, где он вершил дела, было обозначено грязно-голубым балдахином, растянутым на шестах. Там стоял стол, окруженный галдящими «клиентами». За столом сидел войт Гербольт, демонстрируя всем и вся пренебрежение и презрение, нарисованные на поблекшей физиономии.

– Эй! А ты куда?

Геральт медленно повернул голову. И моментально заглушил в себе злость, взял себя в руки, превратился в твердый, холодный осколок льда. Он уже не мог позволить себе какие-либо эмоции. У мужчины, заступившего дорогу, были желтоватые, как перья иволги, волосы, такие же брови над светлыми пустыми глазами. Тонкие кисти рук с длинными пальцами лежали на поясе из массивных латунных пластин, отягощенном мечом, булавой и двумя кинжалами.

– Ага, – сказал мужчина. – Узнаю. Ведьмак, не правда ли? К Гербольту?

Геральт кивнул, не переставая наблюдать за руками мужчины. Он знал, что их опасно было упускать из виду.

– Слышал о тебе, укротитель чудовищ, – сказал желтоволосый, внимательно глядя на руки Геральта. – Хотя, сдается, мы никогда не встречались, думаю, ты тоже обо мне слышал. Я Иво Мирс. Но все называют меня Цикада.

Ведьмак кивнул в знак того, что слышал. Знал он и цену, которую за голову Цикады давали в Вызиме, Каэльфе и Ваттвейре.

Если б поинтересовались его мнением, он сказал бы, что цена слишком мала. Но его мнением не интересовались.

– Добро, – сказал Цикада. – Войт, как мне ведомо, ждет тебя. Можешь идти. Но меч, дружок, оставь. Мне тут, понимаешь, платят за то, чтобы я придерживался такого церемониала. Никто с оружием не должен подходить к Гербольту. Понятно?

Геральт равнодушно пожал плечами, расстегнул ремень, обмотал им ножны и передал меч Цикаде. Цикада усмехнулся уголком рта.

– Надо же, – сказал он. – Вежливенько, ни слова супротив. Я знал, что сплетни о тебе преувеличены. Хотелось бы, чтобы ты как-нибудь попросил меч у меня. Увидел бы ответ.

– Эй, Цикада! – крикнул войт. – Пропусти его! Идите сюда, живо, господин Геральт. Здрасьте, здрасьте. Уйдите, господа купцы, оставьте нас вдвоем. Ваши дела должны уступить проблемам гораздо более важным для города. Петиции оставьте моему секретарю!

Показная любезность встречи не обманула Геральта. Он знал, что это просто элемент торга. Купцы получили время на обдумывание, достаточно ли велики взятки.

– Бьюсь об заклад, Цикада пытался тебя спровоцировать. – Гербольт небрежно махнул рукой в ответ на столь же небрежный поклон ведьмака. – Пусть тебя это не волнует. Цикада хватается за оружие исключительно по приказу. Правда, это ему не очень-то нравится, но, пока я плачу, он вынужден слушаться, иначе – долой со двора на большак. Не волнуйся.

– На кой вам ляд такие Цикады, войт? Неужто здесь так уж опасно?