Ведьмак

Наступившую тишину прервала отрыжка будущего сотника.

– Никого… этта… без грамоты…

– Двести линтаров хватит? – Геральт спокойно вытащил мешочек, полученный за василиска от тучного солтыса.

– Геральт, – загадочно улыбнулся Три Галки. – Так все-таки…

– Прости, Борх. Сожалею, но я не поеду с вами в Хенгфорс. Может, другим разом. Может, еще встретимся.

– Ничего не влечет меня в Хенгфорс, – медленно произнес Три Галки. – Ну вовсе ничего, Геральт.

– Спрячьте свой мешок, милсдарь, – грозно произнес будущий сотник. – Это взятка и ничего боле. И за триста не пропущу.

– А за пятьсот? – Борх вынул свой мешочек. – Спрячь мешок, Геральт. Я заплачу пошлину. Меня это начало забавлять. Пятьсот, господин солдат. По сто со штуки, считая моих девочек за одну прелестную штуку. А?

– Ой-ей-ей, – запричитал будущий сотник, пряча под курточку мешочек Борха. – Что я королю скажу?

– Скажешь, – молвил Доррегарай, выпрямляясь и вынимая из-за пояса изящную костяную палочку, – что удар тебя хватил, как только ты увидел.

– Что, господин?

Чародей взмахнул палочкой, выкрикнул заклинание. Сосну, росшую на прибрежном откосе, моментально охватило бушующее пламя.

– По коням! – Лютик запрыгнул в седло, закинул лютню за спину. – По коням, господа! И… дамы!

– Убирай шлагбаум! – рявкнул на алебардистов разом разбогатевший десятник, имеющий солидные шансы стать сотником.

На мосту, за заслоном, Вэя натянула поводья, конь загарцевал, застучал копытами по бревнам. Девушка, размахивая косичками, что-то пронзительно крикнула.

– Верно, Вэя! – отозвался Три Галки. – Вперед, милсдари, по коням! Поедем по-зеррикански, с грохотом и свистом!

4

– Ну, гляньте-ка, – сказал старший из рубайл, Богольт, кряжистый и грузный, словно ствол старого дуба. – Недамир не прогнал вас на все четыре стороны, а ведь я был уверен, что поступит именно так. Ну что ж, не нам, худородным, оспаривать королевские решения. Просим к костру. Устраивайте лежанки, парни. А так, между нами, ведьмак, о чем ты с королем болтал?

– Ни о чем, – сказал Геральт, удобнее пристраиваясь спиной к подтянутому ближе к костру седлу. – Он даже из палатки не вышел. Послал только своего фактотума, как там его…

– Гилленстерна, – подсказал Ярпен Зигрин, крепкий, бородатый краснолюд, подкладывая в костер огромный смолистый пень, который приволок из зарослей. – Фанфарон надутый. Жирный хряк. Когда мы присоединились, он явился, нос до неба, фу-фу, говорит, не забывайте, говорит, краснолюды, кому тут подчиняться следовает, говорит, здесь король Недамир распоряжается, а его слово – закон, ну и так далее. Я стоял, слушал и думал: велю своим парням повалить его на землю и сдеру с него плащ. А потом раздумал: ну его, снова шум пойдет, мол, краснолюды зловредные, агрессивные, мол, сукины дети, и с ними невозможно это, ну как его, состу… стосуществовать… или как там. И обратно где-нито учинят погром, в городишке каком-нибудь. Ну и стал я вежливенько слушать, головой кивать.

– Похоже, господин Гилленстерн ничего другого и не умеет, – вставил Геральт, – потому что и нам сказал то же самое, и нам тоже оставалось только кивать.

– А по-моему, – проговорил второй из рубайл, расстилая попону на куче хвороста, – лучше б вас Недамир прогнал. Народищу прется на того дракона страх сколько. Это уже не экспендиция, а поход на жальник. Я, к примеру, в толкучке биться не обожаю.

– Успокойся, Нищука, – сказал Богольт. – С народом топать лучше. Ты, что ль, никогда на драконов не ходил? На них завсегда тьма народу тянется, целая ярманка, прям-таки бурдель на колесах. А как только гад нос высунет, сам знаешь, кто на поле остается. Мы, и никто боле.

Богольт на минуту замолчал, как следует хлебнул из большой оплетенной бутыли, шумно высморкался, откашлялся.

– Другое дело, известно, что порой только апосля того, как дракона прикончат, начинается потеха и резня, и головы летят, как груши. Как начнут сокровища делить, тут уж охотники прут друг на друга. Ну что, Геральт? Эй! Я прав? Ведьмак, с тобой говорю-то.

– Известны мне такие случаи, – сухо подтвердил Геральт.

– Известны, говоришь? Не иначе как с чужих слов, потому как не слышал я, чтоб ты когда на драконов охотился. Сколь ни живу, не слыхал, чтобы ведьмак на дракона ходил. Тем более странно, что ты сюда явился.

– Верно, – процедил сквозь зубы Кеннет по прозвищу Живодер, самый младший из рубайл. – Чудно чтой-то. А мы…

– Погодь, Живодер. Сейчас я говорю, – прервал его Богольт. – Впрочем, шибко-то разводить не собираюсь. Ведьмак и так понял, что к чему. Я его знаю, и он меня знает, пока-то мы друг дружке дорогу не перебегали и, мыслю, не будем. Потому как, заметьте, парни, ежели б, к примеру, я захотел ведьмаку в деле помешать либо добычу из-под носа увести, то ведьмак-то с ходу б меня своей ведьмачьей бритвой секанул и имел бы право. Я верно говорю?

Никто не подтвердил, но и не отрицал. Похоже, Богольту не очень-то это и нужно было.