Ведьмак (пародия)

N'ess tedd, — усмехнулся белокурый эльф с соской, — Нас тут всех целая рота!

Скоя'таэли никогда не сдаются! — завопил эльф-подросток и гордо затянул «Англичане вон из Белфеста».

И эльфы с воем рванули вперед. Геральт сделал финт, вольт, ампер, четыре маленьких джоуля и большую зарриканскую загогулину. У партизан со скрипом открылись рты от изумления.

Ni figa j sebe! — пробормотал кто-то из них.

Vo daet parazit… — добавил другой, — Ну, ладно, pogodi, gnusnaia roja!

Gar'ean, идиоты! — заорал Фаоильтиарна, возмущенно пища мышью в кармане, — Neen!

Говорю же вам: это главный и самый крутой герой романа! Любимец автора! Пан Сапковский в жизни не даст его убить!! Поэтому против него можно высылать корпус танков — он срубит их в капусту! Можно растворить этого типа в азотной кислоте — он выпадет оттуда в осадок и будет жить! Правда!

Ell'ea, — разочаровано ответил эльфенок, — Все ясно.

Скоя'таэли отошли и сели на кровать.

Жалкие, остроухие трусы! — загремел алебардой нильфгаардский сержант, — Недочеловеки! Непобедим лишь наш великий император Эмгыр вар Эмрейс!

Вот кто воистину в огне не горит и в воде не тонет!

Ну, прям как куча навоза, — буркнул обиженный на «остроухих трусов» эльфенок, — Те же свойства.

И он почесал бок под пижамной фуфайкой с лозунгом «За что боролись, на то и напоролись». Другой скоя'таэль, обуеваемый мстительными чувствами, выцарапывал на стене: «Геральт — подкаблучник!»

За императора! — вытаращив белесые глаза, как больной слон заорал нильфгаардский сержант, — Да здравствует Великий Эмгыр!

Кто? — не расслышал гном Шуттенбах, — Великий Мымр?

Тем временем военнопленные нильфы с цепями, похватав кто что и вопя «Вперед!», поперли за сержантом на ведьмака. Услыхав сей патриотический клич, из-под кровати неожиданно выполз еще один нильфгаардский вояка и тоже попытался встать под боевые знамена. Но для этого он был недостаточно трезв, а потому остался в положении на четвереньках, мотая головой, как лошадь.

Хватит! — властно прозвучал вдруг голос чародейки Йеннифэр из Венгерберга, — Это был интересный спектакль, но, право же, мне уже надоело!

Она взмахнула белой изящной рукой, что-то вспыхнуло, зашипело, нильфгаардцы дико завопили, и через секунду перед Геральтом на паркете уже покачивалось пять розовых унитазов.

Будут унитазами, у нас от каждого по способностям, — объявила Йеннифэр, — Продашь это безобразие завтра на рынке! — обратилась она к белобрысому кметю с козой, смерив его взглядом, от которого бедняга заикался потом неделю, — Терпеть не могу розовый цвет. Иди!

Крестьянин и унитазы поднялись в воздух и вылетели в окно.

Ме-е-е! — сказала осиротевшая кметская коза.

Реданский арбалетчик выглянул на улицу:

Ма-ать чесная! — протянул он.

Да, чародейство, однако! — заметил кто-то из рубайл.

Да я не про то, — воскликнул солдат, — Дом-то окружен!

Г-геральт, — промямлил нетрезвый Лютик, дергая товарища за рукав, — Я вс-вспомнил, что меня п-просили тебе п-передать… Ч-что Дийкстра ид-идет т-тебя арестовывать! В-вот прям с-сейчас!

Чутким ухом ведьмака Геральт услышал приближающиеся шаги и спрятался в толпу, за лошадь одного из тимерцев. В эту минуту входная дверь вылетела от удара и с грохотом треснулась об паркет. На пороге появился Первый министр Редании в инвалидной коляске. Рядом стояли суперагент Марабу с гирей, медбрат с капельницей и четыре взвода алебардистов. Лошадь тимерского конника испуганно заржала и врезалась задом в шкаф, пробив Геральтом стенку. Солдаты Реданских Вспомогательных Арбалетных Частей упали на одно колено, а бородатый начальник новиградской стражи замер и отдал честь. «Граф» Дийкстра обвел присутствующих пронизывающим взглядом:

Кто здесь будет Йеннифэр из Венгерберга?

Я, — невозмутимо ответила чародейка, снова занятая подравниванием ногтей.

Госпожа Йеннифэр из Венгерберга! Вы обвиняетесь в государственной измене!

Правда? — поинтересовалась Йеннифэр с видом человека, к которому пристают почем зря со всякой ерундой.

Собирайтесь! — рявкнул Первый министр, — В Дракенборе поговорим более подробно.

Стража, оденьте наручники на эту кралю!

Побереги своих солдат, Дийкстра, — посоветовала чародейка, — Если кто-нибудь из твоей свиты приблизится ко мне больше, чем на ярд, некому будет подносить тебе утку. Я не признаю себя виновной ни в какой измене и требую, чтобы вы объяснили мне, что все это значит.

Ах ты наглая ведьма! — в ярости загремел гипсом Дийкстра, — Она не понимает, что все это значит! Обделывает всякие темные делишки вместе с субъектом, которого ищут за нападение на государственных лиц при исполнении, вытворяет черт знает что! Твоя постель вся просто набита врагами народа! Ба-атюшки, кого я вижу!

Нильфгаардцы, эльфы-скоя'таэли, военнослужащие не больно-то дружественной нам Тимерии, ребята из банд Дерябнутого Мика и Кривого Фуфыры! И еще много-много интересных лиц, мне незнакомых, но о которых я уже очень захотел расспросить поподробнее. А ты что здесь делаешь, предатель?! — истошно заорал он вдруг на бородатого начальника новиградской стражи.