Ведьмак: назад в СССР 3 (СИ)

— Даже не знаю, смогу ли я тебе сейчас достойно отплатить за то, что ты для меня сделала — честно признался я, с одной стороны чувствуя накатившее возбуждение, а с другой стороны ощущая боль, заставляющую дышать не в полную силу, идти медленно и всё время держаться за правый бок.

— Сможешь. Куда ты теперь от нас денешься — таинственно сказала девушка и отперев дверь, затянула меня в просторную прихожую.

Затем она резко обернулась и приперев меня к стене, буквально вонзилась своими губами в мои. И это был очень странный поцелуй. По крайней мере за мою долгую, прошлую и короткую, нынешнюю жизни, со мною такого точно никогда не случалось. Мне казалось, что я одновременно целуюсь с очень чувственной и невероятно опытной особой, и с неопытной школьницей, которой умение заменяет энтузиазм и юношеская страсть.

Наконец с трудом отлепившись, раздваивающаяся девушка посмотрела на меня и потянула за собой в большую комнату с разложенным диваном и коврами на стенах и на полу.

Оставив меня стоять под хрустальной люстрой, Златовласка быстро пробежалась по комнате зажигая настенные светильники. Затем она зачем-то открыла балкон и вернувшись ко мне, принялась быстро выгребать всё из моих и своих карманов, складывая это всё на журнальный столик.

После освобождения от содержимого карманов, вжикнул замок олимпийки, и девушка начала придирчиво осматривать моё тело, покрытое большими синяками, кровоподтёками и царапинами.

— Сама видишь, что тут творится — сказал я и дотронувшись до резаной раны, полученной от финки, показал ей окровавленные пальцы.

— Ничего, сейчас мы тебя Ведьмак немного подлечим — ответила она и уже через пару минут в комнате появился таз с тёплой водой, аптечка и кипа полотенец.

А затем она, скинув летнее платьице, оставшись в одних трусиках, которые уже через пару секунд полетели на люстру. Это невольно вынудило меня сконцентрировать все внимание на раздваивающейся, обнаженной фигуре, заставляющей своими меняющимися формами, ускорить ток крови в некоторых весьма интимных местах моего организма.

После этого она полностью раздела меня и намочив полотенце принялась обтирать тело, при этом довольно откровенно задевая мужское достоинство. И это неминуемо бы закончилось чем-то большим, даже несмотря на боль и раны, если бы она не сделала то, чего я уж точно не ожидал.

Пожирая глазами постоянно меняющиеся формы девушки, я не заметил, как мне в руку что-то аккуратно вложили. И лишь почувствовав тепло, я раскрыл кулак и удивился, увидев лежавший на ладони артефактный окатишь. А уже в следующий миг Златовласка расчётливо надавила на ножевую рану и обмокнув пальцы в крови, провела подушечками по рунному орнаменту, против часовой стрелки.

— Но зачем? — успел возмутиться я, а уже в следующий миг, почувствовал прижившееся ко мне, разгорячённое девичье тело и поток силы, прокатившейся по помещению стремительной волной. А затем стены большой залы начали расходиться в разные стороны, превращая комнату в нечто большее, величиной не меньше школьного спортзала.

— Так надо — прошептала Златовласка и как только пол прекратил раскачиваться, она раскрыла глаза.

— И зачем это всё? — спросил я ещё раз.

— Тут осталась уйма энергии и сейчас мы будем тебе, с её помощью, рёбра сращивать — ответила девушка и в тот же миг странный симбиоз двух так непохожих друг на друга, особ женского пола, начал разделяться, причем теперь я чувствовал прикосновения как худощавой, симпатичной девушки так и буквально материализовавшейся Златовласки.

И как только это произошло, молоденькая носительница иной, чмокнула меня в щёчку и скользнула за спину. Затем она прижалась всем телом и обхватила мой торс. Златовласка же лучезарно улыбнулась и подступилась спереди, при этом едва избежав начала вполне реального соития.

После этого девушки хором посмеялись и неожиданно начали хором петь мелодичную песню, на неизвестном языке. При этом они принялись соблазнительно изгибаться в такт произносимых слов. И как только начался этот странный сеанс, золотые кудри Златовласки засветились и распрямившись, начали вести себя так, словно оказались в реальной невесомости. А вместе с переполнявшим меня возбуждением я почувствовал нестерпимую боль в тех местах где находились полученные травмы.

Ножевую рану на спине окутал невидимый огонь, и она начала стягиваться, но особенно сильно болели срастающиеся рёбра, хруст которых был слышен даже сквозь мелодичную песню.

Поначалу я даже зарычал от боли, но потом почувствовал, как на ее пиках, стоявшая за спиной девчушка кусает мне мочку уха и мне от этого почему-то стало полегче. А потом и вовсе прямо в процессе лечение началось то, что иначе чем половым актом, назвать нельзя.