Я думаю если бы меня лягнула лошадь, то мне было бы полегче. Несколько хвостовых сегментов хлёстко ударили по туловищу, выбив из лёгких весь воздух. Одновременно с этим меня крутануло, заставив яростно вращаться, словно выполняющего прыжок фигуриста, и откинуло метров на семь-восемь.
Рухнув на плиты, я на какое-то время потерял сознание, а когда очнулся услышал совсем рядом оглушительный стрёкот. После этого я вскочил, и с трудом перебирая ногами и прихрамывая, попытался уйти подальше. Одновременно с этим я яростно тёр глаза рукавом олимпийки, оттирая мерзко пахнущую, жгучую жижу.
Наконец с трудом открыв один из глаз, я быстро осмотрелся и только тут понял, как же мне повезло. Раненная тварь не была убита и продолжала извиваться, но передвигаться в нужном ей направлении она больше не могла.
Удар серой взвесью, рассёк вдоль с десяток сегментов размещённых посередине длинного тела, и они перестали реагировать, одновременно с этим хвост и часть со жвалами продолжали жить своей жизнью. Хвостовые сегменты хаотично, словно кнут с шилом на конце, лупил в разные стороны, а часть со жвалами, перебирая четырьмя подконтрольными ей лапами, пыталась ползти в мою сторону.
При этом тварь испускала грозные верещащие звуки, и из неё во все стороны вылетали настоящие фонтаны жижи, перекрашивая плиты арены в чёрный цвет.
Я продолжил, хромая отступать, при этом чувствуя тошноту. А ещё я явственно ощутил, что силы начинают меня покидать, а те места куда попала токсичная кровь, начали терять чувствительность. Каждый шаг давался с трудом, вместе с этим вокруг становилось всё темнее.
Первой отказала правая нога и я рухнул на колено, а уже через минуту я буквально полз, не разбирая дороги, стараясь отползти как можно дальше от продолжавшего верещать гиганта. Но несмотря на то что я уполз достаточно далеко, я отлично понимал, что если сейчас на арене появится даже самая мелкая тварюка, то она легко меня прикончит.
Наконец добравшись до груды тюков с ватой, я захотел проползти дальше к стене. Ведь где-то там находился кувшин, который можно было вскрыть. А потом вином можно было промыть глаза. Однако, как только моя голова коснулась груды вывороченной хлопковой ваты, сознание окутала мягкий дурман, и я провалился в беспробудно-глубокое забытьё.
Глава 17
На дне бутылки (Адский зверинец)